П. А. Садиков, большой знаток документальных источников, исследователь тонкий и, к сожалению, до конца не оцененный, предвосхитил идеи некоторых более поздних исследователей. В условиях сталинской эпохи он обязан был выражать свои концепции определенным образом. Но от этого не уменьшились ни его источниковедческое чутье, ни аналитические способности. О целях и сути опричнины он писал в следующем ключе: Иван IV готовил в начале 1560-х годов масштабные реформы государственного строя России, однако события 1564 года "сбили" подготовку. Реформы приняли "спешный и бурный характер, вылившись в форму опричнины". Их суть заключалась в создании вокруг особы царя верной дружины "телохранителей" для защиты государевой семьи "от всех возможных случайностей и опасностей" и строительстве аппарата, который обеспечивал бы дружину всем необходимым (прежде всего поместьями). Помимо этого царь произвел казни "виднейших представителей княжья" (связанных с Избранной радой и виновных в служебных упущениях или попытках перебежать в Литву), а также произвел частичную "чистку командного состава в действующих войсках". "Опричная ломка" Старицкого удела была частью плана преобразований. Подводя итоги, историк отмечает: "Опричнина ломала решительно и смело верхушки феодального класса и поддерживала великокняжескую власть — этим, в условиях времени, она была однозначно прогрессивным историческим фактором, но в самой себе таила… острые социальные противоречия".
По мнению С. В. Бахрушина, Иван Грозный "отчетливо показал цель своей реформы": во-первых, не допустить "повторения боярско-княжеской реакции, имевшей место в 1538–1547 годах, продолжение которой Иван усматривал… и в попытках бояр, близких к Адашеву, ограничить царскую власть"; во-вторых, "укрепить оборону государства, страдавшего от отсутствия достаточной централизации в военном деле".
С. Б. Веселовский с одобрением отзывается о концепции Ключевского. Он не видит в учреждении опричнины никаких реформаторских устремлений царя Ивана IV. В частности, историк констатирует конфликт Ивана Васильевича со всем прежним государевым двором, инициированный попытками монарха убрать оттуда неугодных ему людей: "Выход из положения он нашел в том, чтобы выйти из старого двора и устроить себе новый, "особный" двор, в котором он рассчитывал быть полным хозяином… Опричный двор получил значение базы для борьбы царя со старым двором".
A. А. Зимин в целом ряде трудов формулировал главную цель опричнины как разгром сохранившихся твердынь удельного периода. В книге, написанной им совместно с А. Л. Хорошкевич, эта концепция доведена до предельной концентрации. Задачей опричнины была, как пишут авторы, "ликвидация удельно-княжеского сепаратизма". Или, в более мягкой формулировке, "ликвидация пережитков удельной раздробленности и утверждения абсолютной власти монарха". Твердынями "феодальной децентрализации", по мнению А. А. Зимина, были Старицкое княжество, Новгород Великий и, в значительной степени, полунезависимая Церковь.
B. Б. Кобрин в нашумевшей книге перестроечной поры "Иван Грозный" производит нравственный суд над русским государем. Историк приходит к печальному выводу: с одной стороны, "…вне зависимости от желаний и намерений царя Ивана опричнина способствовала централизации, была объективно направлена против пережитков удельного времени", но с другой — ее учреждение не преследовало никаких масштабных политических целей, помимо "укрепления личной власти" царя; жертвы грозненского террора не являлись необходимой платой за поступательное развитие России. Опричнина, с точки зрения Кобрина, была для страны гибельным и разорительным путем централизации. Зверства, совершенные в опричные годы, аморальны; не следует оправдывать их достигнутыми результатами, даже если кто-то считает эти результаты прогрессивными.
Р. Г. Скрынников высказывается о причинах и сути опричнины следующим образом: основная цель опричнины — "ввести в стране самодержавные порядки, утвердить неограниченную власть царя"; основной враг опричнины — "княжеские династии, происходившие из Владимиро-Суздальской земли", то есть князья Шуйские, Ростовские, Ярославские, Стародубские, Оболенские. "Суздальская знать" имела всестороннее влияние на политическое руководство страной в середине XVI столетия. В опричные годы по ней был нанесен концентрированный удар. Но уже в 1566-м и особенно 1567 году опричнина теряет антикняжескую направленность и происходит расширение конфликта: опричнине начинают сопротивляться руководители земщины из старомосковского боярства; массовый террор обусловлен целым рядом причин, не связанных с изначальными задачами опричнины.
Б. Н. Флоря пишет о потере доверия Ивана IV к собственному двору, а также о боязни измены и, следовательно, желании "отделиться" от старого двора, создав "особый" двор, способный стать орудием борьбы с изменниками. Ученый, в частности, пишет: "…суть нового режима, установившегося в России с начала 1565 года, состояла в создании особого, подчиненного только царю двора и дворянского войска, которое было наделено особыми правами и привилегиями, размещено на особых, выделенных для этого землях и с помощью самых разных мер отгорожено незримой, но прочной стеной от всего остального дворянства страны". Исключительно важным и совершенно справедливым представляется это замечание об опричном войске.
Покойный митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн в широко известной книге "Самодержавие духа" заявил о позитивном значении опричнины. По его мнению, "…опричнина стала в руках царя орудием, которым он просеивал всю русскую жизнь, весь ее порядок и уклад, отделял добрые семена русской православной соборности и державности от плевел еретических мудрствований, чужебесия в нравах и забвения своего религиозного долга… Даже внешний вид Александровой слободы, ставшей как бы сердцем суровой брани за душу России, свидетельствовал о напряженности и полноте религиозного чувства ее обитателей. В ней все было устроено по типу иноческой обители — палаты, кельи, великолепная крестовая церковь (каждый ее кирпич был запечатлен знамением Честнаго и Животворящего Креста Господня). Ревностно и неукоснительно исполнял царь со своими опричниками весь строгий устав церковный… Как некогда богатырство, опричное служение стало формой церковного послушания — борьбы за воцерковление всей русской жизни, без остатка, до конца. Ни знатности, ни богатства не требовал царь от опричников, требовал лишь верности". Эта книга получила широкую известность, к тому же нравственный авторитет митрополита Иоанна чрезвычайно высок до сих пор. При все том владыка Иоанн высказывался не по богословским вопросам, а по историческим, поэтому его архиерейское слово следует воспринимать в данном случае как мнение частного лица, пусть и весьма образованного и высокого духом. Эта позиция обозначена публицистически: критика источников по царствованию Ивана IV в книге довольно поверхностна. Гораздо важнее призыв смотреть на историю "очами веры", с которым нет причин спорить.
Автор этих строк, в свою очередь, видит в опричнине военно-административную реформу, притом реформу не слишком обоснованную и в итоге неудавшуюся. Она была вызвана общей сложностью управления армией в Московском государстве и, в частности, "спазмом" неудач на Ливонском театре военных действий. Опричнина представляла собой набор чрезвычайных мер, предназначенных для того, чтобы упростить систему управления (в первую очередь управления вооруженными силами России), сделать войско полностью и безоговорочно подконтрольным государю, а также обеспечить успешное продолжение войны. В частности, важной целью было создание крепкого "офицерского корпуса", независимого от самовластной и амбициозной верхушки служилой аристократии. Борьба с изменами, как иллюзорными, так и реальными, была изначально второстепенным направлением деятельности опричнины. Только с началом карательных действий по "делу" Ивана Петровича Федорова она разрослась, приобретя гипертрофированные масштабы. Произошло это лишь через три года после учреждения опричной системы! Отменили же опричнину по той причине, что боеспособность вооруженных сил России она не повысила, как задумывалось, а, напротив, понизила и привела к катастрофическим последствиям, в частности сожжению Москвы в 1571 году. Известный писатель Леонид Кудрявцев метко высказался по этому поводу: "Эксперты всегда ворчат. Царь решил обойтись без экспертов, и получилось то, что всегда в таких случаях получается…"