"Каков же выход? Каков же выход?" - мучительно думал Рогов. Он достал кисет и трубку, стал набивать ее. Это всегда его успокаивало.
А пассажиры все ближе и ближе подходили к рыбнице.
"Хорошо, что таможенный чиновник в форменной фуражке, - они еще издали заметят его", - подумал Рогов, вглядываясь в пассажиров. Он увидел среди них Дудникова, по его вчерашним описаниям легко узнал Серго и Камо: первого по могучим усам и пышной шевелюре, второго по бородке...
Услышав оживленные голоса, женский смех, чиновник обернулся и подозрительно покосился на приближающихся.
"Каков же выход? Каков же выход?" - мучительно размышлял Рогов, уминая большим пальцем табак в трубке и с надеждой глядя на Камо...
И выход, казалось, очень легко, шутя нашел Камо. Он отделился от компании и в самом веселом расположении духа подошел к таможенному чиновнику.
- Помогите, ради бога, уважаемый господин! - обратился он к нему с ужасным кавказским акцентом.
- Что случилось? - заложив руки за спину и выпятив грудь, строго спросил чиновник.
- Как нам найти лодку?.. Конки в городе не ходят, с нами женщины, а стоит такая жара. Как нам добраться до дому?
- Да, жара, - сочувственно проговорил чиновник. Сняв фуражку, он вытер платком бритую голову. - Далеко вам?
- До Баилова, уважаемый господин, в другой конец города... Невозможно идти пешком! Помогите, ради бога.
Таможенный чиновник снова подозрительно покосился на всю компанию, задержал свой взгляд на женщинах, которые с надеждой смотрели на него, и пожал плечами:
- Чем же я вам могу помочь?.. Разве вот только просить за вас команду рыбницы? Может быть, они сделают небольшой крюк и подбросят вас до Баилова? - Он кашлянул и с важным видом подошел к самому борту рыбницы. Капитан!
- Что такое? - пряча кисет в карман, нарочито грубо спросил Рогов.
- Тут есть небольшое дельце, - заискивающе проговорил чиновник. Подбросьте их до Баилова...
- Ну, буду я еще возиться с пассажирами! - сердито буркнул Рогов. Некогда нам.
- Нехорошо, нехорошо, капитан! - Чиновник неодобрительно покачал головой. - Тебе же не представит особого труда сделать небольшой крюк. Дело-то пустячное! - И обернулся к Камо: - Матросы - грубияны. Вам остается только предложить им плату, может быть, тогда они согласятся.
- Какие тут могут быть разговоры! - Камо подошел к рыбнице. Господин капитан! Мы люди состоятельные, мы сумеем достойно вас отблагодарить.
- Знаем вашего брата! - Рогов махнул рукой и, посасывая трубку, заложив руки в карманы, направился на корму.
- Да нет же, уважаемый господин капитан! Десятки не пожалеем!..
- Маловато! - ответил Рогов, не оборачиваясь.
- Хорошо! Прибавим еще пятерку! - вмешался в разговор Дудников.
- Все равно маловато!
- А сколько же вы хотите, господин капитан? - с изумлением спросил Камо.
- Сколько вас человек? - Рогов обернулся и стал всех пересчитывать.
- Не трудитесь, господин капитан! - Камо рассмеялся. - Тринадцать человек. Чертова дюжина!
- По два рубля с человека! Давайте двадцать пять рублей - повезу! Так, что ли, ребята? - обратился Рогов к команде.
- Так, пожалуй, оно будет подходяще! - ответил один из матросов. - По пятерке на брата.
Чиновник покачал головой и доверительно шепнул Камо:
- Ну и мерзавцы! Просто живодеры.
Камо так же доверительно ответил ему:
- Знают, мерзавцы, что заплатим. Не можем же мы с женщинами идти пешком в такую даль...
- Да, конечно, - сочувственно согласился чиновник, - такая жара.
- Хорошо, капитан! - вдруг решительно сказал Камо. - Бери свои двадцать пять рублей и вези нас!
- Ну, давно бы так, - расплывшись в улыбке, проговорил капитан и протянул руку: - Садитесь. Только не испачкайте платья. Рыбница моя мало приспособлена для таких поездок.
- Ничего, ничего, господин капитан! - раздались со всех сторон радостные возгласы, и с шутками и смехом все взошли на рыбницу.
Рогов подмигнул таможенному чиновнику, сказал:
- Теперь, пожалуй, можно и отчалить.
- С богом, с богом! - Чиновник нагнулся и отдал концы. Нашпаклевались, хватит! - крикнул он матросам. Те, словно ждали его команды, бросили работу и принялись распускать паруса.
Когда рыбница отошла от пристани на порядочное расстояние, таможенный чиновник, выпятив грудь и строго выверив на голове форменную фуражку с кокардой, важно зашагал домой. Человек он был немолодой, верующий, пел в церковном хоре и любил иногда делать людям добро. "Пожалуй, сегодня можно за обедом пропустить рюмочку тархунки", - с удовольствием думал он, щуря от солнца глаза. Он был уверен, что, не окажись его на пристани, злодей-капитан ни за что не согласился бы взять этих несчастных людей на рыбницу.
А злодей-капитан, из-за паруса наблюдая за его удаляющейся фигурой, сказал своим пассажирам:
- Прошу, товарищи, не торопясь, по одному, спуститься в трюм. Надеюсь, что нам незачем никуда заезжать, наш путь лежит прямо в Астрахань.
- Браво, капитан, - сказал Серго, спускаясь в трюм.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
С ног до головы покрытый пылью, в пропотевшей до последней нитки рубахе, готовый свалиться от усталости с коня, Боронин после боя приехал в штаб дивизии.
Там уже во всех подробностях знали о сегодняшней победе на левом фланге. Все с нетерпением ждали комдива. Палатка его была раскинута, края ее приподняты для вентиляции, посреди стоял накрытый к обеду стол. В углу палатки было свалено чуть ли не полвоза свежескошенного сена, которое, по-видимому, служило постелью комдиву.
Но Боронин прежде всего попросил устроить ему "ванну". В палатку притащили корыто, налили туда четыре ведра холодной колодезной воды, и он, сбросив все с себя, полез в "ванну".
- Не дело делаешь, Иван Макарович, - сказал начальник штаба. - Так и воспаление можно схватить. Вода - что лед.
- Глупости говоришь. После бани катаются на снегу, в прорубь лезут и то ничего...
Разложив бумаги на коленях, начштаба стал делать доклад.
- 38-й и 39-й полки отдохнули, ждут приказания. Из Астрахани прибыла маршевая рота. На днях Киров обещает прислать пехотный полк вновь формируемой 34-й дивизии. Прибыло двадцать две телеги сена, двадцать пудов хлеба, пятьсот снарядов, пятьдесят тысяч патронов. Есть и неприятные вести - пять человек убежало, в том числе и твой Прохор...
- Прохор?!
- Да, твой знаменитый Прохор.
- Куда его черт понес?
- Искали - пока не нашли. Остальные - на переднем крае. Пошли пехотинцами. Видимо, придется наказывать народ, Иван Макарович, а то в штабе не останется ни одного человека.
- Как правый фланг?
- Дела там идут хорошо, выстояли. Не пришлось даже вводить резервы. Особенно хорошо дрался Коммунистический отряд, да и Командные курсы не подкачали. Зо-ло-той народ! - зачмокал от удовольствия начштаба. - На их участке деникинцы бросили до полка пехоты, два эскадрона конницы и две батареи...
- Сам-то был там?
- Был, Иван Макарович. Прорыв, казалось, был неминуем, но случилось чудо.
- У тебя все чудо и чудеса! - рассмеялся Боронин. - Будь добр, позови Семена, побриться хочу.
Начальник штаба вышел из палатки и вскоре вернулся с Семеном. Тот раскрыл чемоданчик, разложил на полу свой нехитрый инструмент, взбил мыльную пену в солдатском котелке и стал намыливать лицо комдива.
- Ну, рассказывай про чудо, - попросил Боронин.
- На участке коммунаров, вот здесь, - начштаба показал на карте, прорыв казался неминуемым. Половина отряда и фланговые пулеметы выбыли из строя в первый же час боя. В других выкипела вся вода в кожухах, а сменить было некогда. Командные курсы, хотя им тоже тяжело приходилось, подбросили на помощь своих бойцов, прислали пулемет. Это, конечно, помогло, но положение оставалось критическим. Выручил командир батареи Корнеев. Он снял пушки с огневых позиций и, минуя окопы, развернулся почти под носом у кадетов и ударил картечью, подпустив их саженей на сто...