Коул сделал глубокий вдох. Пришло его время. Нужно произвести хорошее впечатление.
— Нас отправили туда добывать магию, — сказал он. — Большинство людей на борту были заключенные и не имели права выбора.
— И ты был одним из таких заключенных?
Он кивнул.
— Там было два корабля. «Искупление» и «Красный приз». Я находился на первом.
— Капитан сказала мне, что корабли были разделены. Похоже, вы бежали от своих тюремщиков, перед тем как Опухоль вас опрокинула.
Коул расправил плечи.
— Выходит, они откусили больше, чем могли прожевать, — с несколькими заключенными. — Стараясь произвести впечатление, он скрестил пальцы рук и вывернул ладони наружу, так, что суставы звонко хрустнули. — Особенно с одним из них. Некоторые люди просто отказываются сидеть на цепи.
Белая Госпожа подняла бровь с таким поразительным совершенством, что он, не удержавшись, уставился на нее с нескрываемым восхищением. Сумнианский генерал нахмурился.
— Я предупреждал тебя, личинка.
Коул решил, что ему хватит уже терпеть такое обращение.
— Меня зовут Даварус Коул, — провозгласил он. — Я сын Иллариуса Коула, знаменитого героя. Мне было восемь лет, когда я видел, как моего отца убили люди Салазара. Я поклялся, что однажды увижу смерть этого ублюдка. Я стою перед вами не как враг, но как друг.
Женщина справа от Белой Госпожи неожиданно подняла взгляд.
— Иллариус Коул? — воскликнула она. Ее голос звучал непривычно резко, но с явным сонливийским акцентом.
Белая Госпожа, казалось, не услышала ее.
— Я располагаю тремя тысячами сумнианских воинов под командованием отважного генерала Зана. Мои шпионы в Сером городе обеспечивают меня всей необходимой информацией. Что ты можешь предложить такого, чего у меня еще нет?
Коул нахмурился. Разговор пошел не вполне так, как он планировал.
— Возможно, вы не знаете, — рискнул он, — но я принадлежу к довольно важной организации — мятежной группировке, которая противостоит Салазару на каждом шагу. Осколки.Ваши шпионы могли о нас слышать.
Белая Госпожа, не сказав ни слова, повернулась к высокой женщине рядом, которая что-то прошептала и затем покачала головой.
— Оказывается, нет, — произнесла лорд-маг.
Плечи Коула поникли.
Неожиданно у него за спиной раздался шум, в тронный зал ввели Трехпалого и тычком поставили рядом с Коулом. Покрытое коростой лицо парня было в синяках, а из правой ноздри свисала кровавая сопля. Он, ясное дело, пренебрег рекомендациями капитана не пытаться удрать.
— А это кто? — спросила Белая Госпожа.
— Его зовут Трехпалый, — быстро ответил Коул, опередив заключенного. — Он — моя правая рука.
Трехпалый бросил на него сердитый взгляд.
— Я — не твоя правая рука.
Коул решил не обращать на это внимания.
— Расскажи ей, как я спас всех вас, Трехпалый. Расскажи им про мой план.
Трехпалый пожал плечами.
— Что ты хочешь, чтобы я сказал? Им на нас наплевать, парень. Как только закончат с вопросами, убьют нас обоих.
Белая Госпожа повела пальцем, и Трехпалый неожиданно взмыл в воздух, руки и ноги его были скреплены. Медленно вращаясь, он хватал ртом воздух и сыпал проклятьями. Это выглядело почти забавно.
— Странная вы пара, — заметила лорд-маг. — Спесивый юнец и насильник. Я всегда думала, что можно понять суть человека по тому, с кем он водится. Что же с вами обоими делать… — Она постукивала по совершенным губам наманикюренным пальчиком.
Генерал Зан улыбнулся, обнажив золотые зубы, и положил свое копье на пол.
— Дай каждому из них по клинку, — сказал он, выпрямившись. — Я получу по крайней мере один новый шрам в свою коллекцию, прежде чем избавлю их от страданий. — Он указал на свою могучую грудь, которая смахивала на гобелен, посвященный бесчисленным победам в сражениях.
Коул сглотнул. Трехпалый — довольно здоровый парень, но по сравнению с генералом Заном даже братья Урич выглядели детьми. Пожалуй, и полдюжины обученных солдат не одолеют огромного Зана — будь он с оружием или без него.
— Подожди.
Все оглянулись. Говорила ученая дама, с которой советовалась Белая Госпожа минуту назад.
— Простите меня, госпожа, но я знала отца этого мальчика. С вашего позволения я бы задала ему несколько вопросов.
Лорд-маг кивком выразила свое согласие. Генерал Зан выглядел глубоко разочарованным.
— Скажи мне, Даварус Коул, что ты помнишь о своем отце? — Она выглядела совершенно обычной женщиной, но в ней чувствовалась какая-то спокойная сила, которая вызывала уважение.