- Спаси-и-те! - прохрипел бородач. И сразу опять под воду.
"Эн, теперь не уйдёшь!" - повеселел атаман. Нырнул он и выволок человека. Вынес на берег. Положил на песок. На грудь принажал коленкой. Хлынула вода изо рта у спасённого.
- Напился, - усмехнулся Степан Тимофеевич.
Вскоре спасённый открыл глаза, глянул на атамана:
- Спасибо тебе, казак.
Смотрит Разин на незнакомца. Хилый, иссохшийся мужичонка. В лаптях, в рваных портках, в холщовой, разлезшейся по бокам рубахе.
- Кто ты?
- Беглый я. К Разину пробираюсь.
Мужик застонал и забылся.
В это время на берегу послышались голоса:
- Ба-а-тюшка! Атаман! Степа-ан Тимофеевич!
Видать, приближённые ходили, искали Разина. Разин ступил в темноту.
Поравнялись казаки с мужиком. Наклонились, прислушались.
- Дышит!
Потащили двое спасённого в лагерь, а другие пошли дальше берегом Волги.
- Ба-а-тюшка! Атаман!
Утром сотники доложили Разину, что ночью кто-то из казаков спас беглого человека. Только кто - неизвестно. Не признаются в казачьих сотнях.
- Видать, не всех опросили? - усмехнулся Степан Тимофеевич.
Пробыв несколько дней в Царицыне, Разин дал команду идти на Астрахань.
НЕ ОСУДИТ
Идёт вниз по Волге Разин.
- Разин идёт, Разин!
- Степан Тимофеевич Разин!
Неспокойно в государстве Российском. В страшной тревоге бояре и царские слуги. Восстал, встрепенулся подневольный, угнетаемый люд.
- Слава Разину, слава!
Боярин Труба-Нащокин истязал своего крепостного. Скрутили несчастному руки и ноги, привязали вожжами к лавке. Стоит рядом боярин с кнутом в руке, бьёт по оголённой спине крестьянина.
- Так тебе, так тебе, племя сермяжное! Получай от меня, холоп! Научу тебя шапку снимать перед барином!
Ударит Труба-Нащокин кнутом, поведёт ремень на себя, чтобы кожу вспороть до крови. Отдышится, брызнет солёной водой на рану. И снова за кнут.
- Батюшка, Ливонтий Минаич, - молит мужик, - пожалей! Не губи. Не было злого умысла. Не видел тебя при встрече.
Не слушает боярин мольбы и стоны, продолжает страшное дело. Теряет крестьянин последние силы. Собрался он с духом и молвил:
- Ужо тебе, барин! Вот Разин придёт...
И вдруг: "Разин, Разин идёт!" - разнеслось по боярскому дому.
Перекосилось у Трубы-Нащокина лицо от испуга. Бросил он кнут. Оставил крестьянина. Подхватил полы кафтана, в дверь - и бежать.
Ворвались разинские казаки в боярскую вотчину, перебили боярских слуг. Однако сам хозяин куда-то скрылся.
Собрал Разин крестьян на открытом месте. Объявляет им волю. Затем предложил избрать старшину над крестьянами.
- Косого Гурьяна! Гурку, Гурку! - закричали собравшиеся. - Он самый умный. Он справедливее всех.
- Гурку так Гурку, - произнёс Разин. - Где он? Выходи-ка сюда.
- Дома он, дома. Он боярином люто побит.
Оставил Разин круг, пошёл к дому Косого Гурьяна. Вошёл. Лежит на лавке побитый страдалец. Лежит не шевелится. Спина приоткрыта. Не спина кровавое месиво.
- Гурьян, - позвал атаман крестьянина.
Шевельнулся тот. Чуть приоткрыл глаза.
- Дождались. Пришёл, - прошептал несчастный. Появилась на лице у него улыбка. Появилась и тут же исчезла. Умер Гурьян.
Вернулся Разин к казацко-крестьянскому кругу.
- Где боярин? - взревел.
- Не нашли, отец атаман.
- Где боярин? - словно не слыша ответа, повторил Степан Тимофеевич.
Казаки бросились снова на поиск. Вскоре боярин нашёлся. Забился он в печку, в парильне, в баньке. Там и сидел.
Притащили Трубу-Нащокина к Разину.
- Вздёрнуть, вздёрнуть его! - понеслись голоса.
- Тащи на берёзу! - скомандовал Разин.
- Пожалей! Не губи! - взмолился Труба-Нащокин. - Пожалей, - заплакал он тонко, пронзительно, по-бабьи.
Разин зло усмехнулся.
- Кончай, атаман, кончай! Не тяни, - зашумели крестьяне.
И вдруг подошла девочка. Маленькая-маленькая. Посмотрела она на Разина:
- Пожалей его, дяденька.
Притихли крестьяне. Смотрят на девочку: откуда такая?
- Может, безбожное дело затеяли? - вдруг вымолвил кто-то.
- К добру ли, если несмышлёныш-дитё осуждает?
Все выжидающе уставились на атамана.
Глянул Разин на девочку, посмотрел на мужиков, потом вдаль, на высокое небо.
- Вырастет - поймёт, не осудит. Вешай! - прикрикнул на казаков.
ЦВЕТИКИ-ЯГОДКИ
Идёт Разин вниз по Волге из Царицына в Астрахань. А в это время из Астрахани вверх по Волге подымается навстречу Разину князь Семён Львов.
Движется Львов со стрельцами, солдатами.
- Ужо берегись, злодей!
На полпути между Царицыном и Астраханью находился небольшой городок Чёрный Яр. Разин первым пришёл к Чёрному Яру. Взял городок и подумал: "Место для боя как раз хорошее".
Место действительно было удачным. У самого города - волжский изгиб. За изгибом лодкам казацким укрыться можно. Берега Волги густо поросли камышом. Вот и второе прибежище.
Решил Степан Тимофеевич у Чёрного Яра дождаться Львова. Выслал вперёд дозорных. А узнав от дозорных, что стрелецкие струги приближаются к городу, приказал немедля собрать к нему черноярских баб.
- Баб?! - поразились сотники.
- Их самых, - ответил Разин.
"К чему бы это? - гадали разинцы. - Интересно, что отец атаман задумал?"
Собрались бабы, и молодые и старые. Не ожидали подобной чести. Любопытство их берёт. Притихли. Ждут атаманского слова.
- Здравствуйте, цветики-ягодки! - обратился к ним Разин.
- Здоровья тебе, атаман! - поклонились черноярские женщины.
- Как детишки, как внуки, не бьют ли вас мужики с похмелья? - задаёт вопросы Степан Тимофеевич. И вдруг: - Почему бельишко на Волгу стирать не ходите?
- Так ведь боязно, отец атаман. Стрелецкое войско подходит к городу. Оно ведь, не ровён час...
- Да что вам войско - вы сами войско, - усмехнулся Степан Тимофеевич. - А ну, собирайте бельишко в руки, ступайте к Волге. Позже пройдусь, проверю.
- Ну и ну, - поражались женщины, - вождь-то казацкий, никак, с причудами.
Отпустив черноярских баб, Разин приказал вызвать рыбаков.
Собрались к нему рыбаки.
- Здравствуй, народ рыбацкий!