Минута — и над станицей взметнулось оранжевое пламя. В его дрожащих отсветах Волобой увидел загроможденную до отказа станцию. У разбитого вокзала топорщились остовы поваленных вагонов, чернели груды каменного угля, штабели бревен, а посредине виднелись два железнодорожных состава. Перед ними частоколом торчали вкопанные в землю рельсы.
Комбриг поднял руку, чтобы дать еще один залп, но вдруг увидел высыпавшую из эшелона пеструю толпу. Люди отделились от крайнего вагона и бежали с белым флагом в нашу сторону.
— Опять, наверное, хотят затеять мирные переговоры, — предположил Русанов.
Вынырнувшие из темноты оборванные, истощенные люди возбужденно кричали, показывали руками в сторону станции и повторяли одно-единственное понятное всем слово:
— Жибэн! Жибэн![38]
Чтобы понять, в чем дело, Викентий Иванович вошел в толпу и вдруг увидел маленькую тоненькую кореянку, которую они повстречали в Мукдене, когда в город вступили жилинские танки.
— Хинан рэсся! — исступленно кричала она, показывая своей маленькой, словно детской, рукой туда, где виднелись окутанные дымом железнодорожные составы.
К кореянке подбежала Аня Беленькая, принялась ее успокаивать:
— Теперь все будет хорошо. Не плачь...
Русанов объяснил Волобою, зачем прибежали эти люди. Их послал японский полковник. Если русские не захотят вступить с ним в переговоры и вздумают брать станцию силой, он взорвет вагоны с запертыми в них людьми.
— Вот гады! Прячутся за спинами пленников! — гневно воскликнул Волобой.
— Это в их стиле, — сказал Викентий Иванович, вглядываясь в непроглядную темноту. — Недобитые отряды торопятся в порты. Видно, хотят сбросить в море наших десантников и убежать в Японию.
Евтихий Волобой поглядел на стволы самоходных установок, на темневшие башни тридцатьчетверок и зло крякнул. Бить из орудий по рельсам — значит бить по вагонам с людьми. Что же делать? Как пробиться?
«Задачу смогут решить только автоматчики», — подумал Волобой и подозвал Будыкина, а потом прибежавшего со станции стрелочника.
Выдвинутые к паровозу тридцатьчетверки готовы были ринуться в наступление. Выхлопные трубы стреляли приглушенными очередями. Из них, рассыпаясь, вылетали искры и валил дым. Иволгин полагал, что автоматчикам, как обычно, придется наступать за танками, и ждал сигнала, но появившийся у машин Будыкин дал другой приказ. С машинами пойдет в наступление лишь один взвод Драгунского. Мусину приказано подобраться к японцам с тыла, Иволгину — ударить по засаде с левого фланга.
Сергей со своими автоматчиками перебрался через железнодорожную линию и, пробежав метров двести в сторону, повернул вправо — туда, где виднелись избенки окраинной улицы. С ним рядом — связной Илько Цыбуля с автоматом навскидку. Илько тяжело дышал, на душе у него тревога. Всего час назад он думал: «Конец войне — конец людским мучениям». И вот рядом с ним в тюрьме на колесах сотни людей на волоске от смерти! Как их выручить?
От станции несло приторным запахом горевшей смолы. На пути попадались обнесенные пряслами огороды, частоколы палисадников, крытые соломой сараи. Бойцы ловко перескакивали через плетни и заборы, обходили черневшие постройки, то и дело поглядывая на огненную крышу подожженного снарядом здания вокзала.
В предрассветной тьме Илько увидел высокую шатровую крышу вокзала. Взвод повернул вправо, к железнодорожной линии. У поваленного забора к автоматчикам подбежала Аня Беленькая.
— Ты зачем? — сердито спросил ее Иволгин.
— А тебе что?.. — успела ответить Аня.
В это время справа, там, где стояли наши танки и самоходки, раздался артиллерийский залп. Иволгин кинулся вперед и увидел поднявшийся над крышей депо столб огня. Вразнобой заухали самоходные установки и танковые пушки. Снаряды рвались все там же, у депо, где, по сведениям стрелочника, сосредоточились главные силы японского отряда.
— Надо спешить! — бросил Иволгин.
Илько понял: наступают самые ответственные минуты. Японцы, конечно же, подожгут эшелоны с пленниками. Короткая команда, взмах руки, и все рванулись вперед — к ближнему эшелону, едва проступавшему в предрассветной мгле. Пушечный гром, пулеметные и автоматные очереди у паровоза, взрывы у депо отвлекли японцев, и автоматчикам удалось совсем близко подбежать к эшелону. Пулеметная очередь из-под вагона пришила их к земле.
Лежали недолго. Илько приподнял голову и вдруг увидел: над вагонами полыхнуло раздуваемое ветром пламя, запахло горелой краской, состав заволокло дымом.