Генерал сделал паузу, поднял руку и торжественно объявил:
— Пятнадцатого августа многострадальная Корея стала свободной республикой!
Взрыв аплодисментов.
— Сорен гуиндор мансе![41]
— Семнадцатого августа провозглашена Индонезийская республика! — так же громко, с той же торжественностью произнес Державин.
Снова буря аплодисментов, ликование, восторги.
— Двадцать девятого августа партизаны Вьетнама вступили в Ханой. Образовано Временное народное правительство во главе с товарищем Хо Ши Мином!
— Льенсо монам! — прокатилось вдоль загруженных танками платформ.
В воздух полетели сотни шляп — корейские сакади, широкополые китайские доули, лаосские муаки. Захлопали тысячи ладоней.
Рядом с Державиным стоял Ван Гу-ан. Не спуская глаз, смотрел он на советского генерала и тихо шептал:
— Пэнью, хао![42]
Волобой тронул его за плечо:
— Будет и твоя страна свободной республикой! Обязательно будет — попомни мои слова.
Державин выждал, когда стихнет людской гомон, сказал, понизив голос:
— Тут ваши представители просят у нас японский склад с оружием. Спрашивают, чем заплатить за него? Не надо нам никакой платы. Никакой. Берите его бесплатно. — И, повернувшись к мукденскому рикше и китайцу в синей куртке, произнес: — Лишь об одном просим вас: не забывайте тех, кто пришел к вам на выручку в лихую годину, тех, кто выбил эти винтовки из рук ваших врагов, кто пал геройской смертью под Хайларом и Муданцзяном, кто не спустился с нами с крутых хинганских перевалов. Тысячи своих боевых друзей мы оставили в китайской земле. Помните о них! Пусть никогда не зарастают травой тропинки к их могилам!..
Толпа точно разом вздохнула, загудела сотнями голосов. Ван Гу-ан встал у знамени рядом с Державиным и, запинаясь от волнения, поклялся: китайцы будут вечно помнить русских — до тех пор, пока стоит земля, пока светит над нею солнце, пока течет в море Янцзы...
К Державину подскочил китаец в синей куртке, схватил его за руку, стал неистово ее трясти, потом запрокинул голову и громко торопливо заговорил. Паровозный свисток заглушил его слова. Поезд тронулся.
— Что он говорил? — спросил генерал, глядя на соскочившего с платформы китайца.
— Благодарил за оружие, — ответил Русанов. — И сильно удивлялся: сказал, что они никогда не ожидали от белых столько добра. Белые, говорит, всегда несли китайцам только зло.
— Что? — нахмурился Державин. — Вот это сморозил!..
Ветер погнал над платформами клочья сизого дыма. Китайцы, корейцы, вьетнамцы, маньчжуры, дауры бежали за эшелоном, казалось, готовы были катить его на руках до самого океана.
Над головами людей выросла сутулая фигура Ван Гу-ана, взметнулась блеснувшая на солнце сигнальная труба. Ю-ю затрубил «сбор».
Вставший из могилы рикша собирал дивизию.
XVI
Осталась позади шумная, взбудораженная станция Цзиньджоу. Навстречу бежали и уплывали назад зеленые сопки и каменистые холмы. В ушах все еще звучали восторженные возгласы, мелькали перед глазами сотни незнакомых лиц.
Державин и Викентий Иванович стояли у штабного автобуса и долго глядели на таявшие вдали дома, темные сады и высокое кирпичное депо, над которым все еще струился сизый дым.
— Да, немало удивил меня этот субъект в синей куртке, — сказал Державин. — Он, видите ли, не ждал от белокожих добра — белокожие несли китайцам всегда только зло.
— Ну что же? Его ненависть к белым нетрудно объяснить. Ты же знаешь, что здесь творили белые европейцы и американцы. Англичане захватили Гонконг и пролезли в бассейн реки Янцзы, немцы в свое время оттяпали район бухты в Шаньдуне, американцы и вовсе разлеглись в Китае, как у себя дома. Да и наш белый царь не прочь был поживиться чужим куском. Весь Китай был по существу растерзан, разделен на «зоны влияния».
— Это ясно, и ты не учи меня политграмоте. Но разве японцы меньше причинили им зла?
— Ну что ты мне доказываешь?
— Так какой же дурак делит людей на друзей и врагов по цвету кожи?
— Вот ты ему и сказал бы...
— А знаешь ли ты, сколько мы им помогали все эти годы?[43] А он, видите ли, не ожидал от нас — от белых — такой доброты!
— Японским складом с оружием ты его действительно удивил. Кстати сказать, ты законно передал этот склад? Или посвоевольничал?
— К твоему сведению, имею прямые указания от командующего: все трофейное оружие передать китайским друзьям. Мало того — мы оставим им свое оружие. Как видишь — ничего не жалеем. Готовы снять с себя последнюю рубаху[44].
43
Только за последние два предвоенных года Китаю было передано для борьбы с японскими захватчиками 985 самолетов, 82 танка, 1300 орудий, 14000 пулеметов и много боеприпасов. —
44
Народно-освободительной армии Китая были переданы японские арсеналы, трофейное оружие и боевая техника, а позднее и часть советского оружия. —