АК ровненько выцелил переносицу бойца. Костлявый посмотрел, чутка побледнел и сделал вывод:
— Я понимаю, когда надо махать кулаками, а когда нет.
— Еще раз хвалю, — сказал одобрительно.
Как говаривал девятый инструктор в редкие моменты приятного настроения — мне не нужны хорошие бойцы, мне нужны правильные.
Отобедали галетами и тремя глотками воды. Тощий горестно повздыхал, меланхолично наблюдая за разломами домов, что окружали стоянку, и цокнул зубом. Разъелся на харчах Фрау, не иначе. А голод всегда рядом — скалится из цокольных провалов, таится во тьме завалов… И хватит, Джимми.
Я отряхнул крошки, хлопнул по пузу и встал. Где-то в соседнем квартале металлически лязгнуло, следом послышался свист и невнятный бубнеж. К оживленности пространства надо просто привыкнуть. Шест подтянул шмалабой, всматриваясь в клети домов.
— Не за нами, — намекнул я.
— Людно, командир, — вздохнул тощий. — Но может оно и к лучшему… Че по углам-то ныкаться.
Речи человека, приобщившегося к цивилизации. Увидел альтернативу привычным зонам и сделал выводы. Ну да, боец, жизнь возможна. Если ты на коне и готов хрустеть вражеской плотью. Но нам пора, к херам философию.
Метки, метки, метки. Карта не соврала ни разу. Искомые вехи отыскивались ровно там, где положено. Вот только некоторые несли дополнительную информацию в виде пририсованных художеств — цифры, буквы, схематичные фигурки. Вот что значит изначальная метка «24–56. Глубина» и добавленный рисунок, похожий на коитус кракена и русалки? С виду рядом тот же обрушенный город — бетон, арматура и сотни отнорков.
Раз пять издалека видели другие группы — всегда целеустремленные и плевать хотевшие на случайные контакты — тупо пересекли улочку и растворились отголосками. Тощий каждый раз дергался, выводя колесницу в позицию защиты, и потом шипел нечленораздельно.
— Лучше перебдеть, — сказал я ему в утешение.
— Чтобы пробздеть, нужна толпа побольше, — не согласился боец.
— Согласен. — Усугублять не стал, дал отмашку к продолжению пути и пристроился к правому борту телеги.
К цели вышли часа через два. Метка «24 −75», рисунок кирки. На местности те же осточертевшие развалины. Для определенности — квартал жилой и некогда элитный. Остатки домов еще отдавали респектабельностью, да и кузовной транспорт на паркингах, судя по ржавым формам, принадлежал солидному ценовому сегменту.
Выкатили Марту под домик с меткой — прямиком к парадному, наполненному серостью, и притормозили. На крыльце в позе победителя всея Оси стоял кряжистый мужик, затянутый в неопрятное хаки. Борода лопатой, лицо невыразительное, глаз мутный.
— А мы заждались, — радостно объявил он, спрыгивая на тротуар.
Ну что, покой нам только снится, ведь так?
Товарищ свистнул и внутри парадного затопали — не то, чтобы бодро, но основательно. На свет Оси выбрались пятеро — граждане мужского полу, типичных для зоны средних лет и, мягко говоря, не образцы чистоплотности. Но вооружены и сами себя считают опасными. Глаза прищурены в оценке, на постных лицах — интерес. И запах неприятный — точно стухли при жизни.
— Привезли? — Первый сунулся к Марте. Тощий дернулся, и человечек приложился о борт. — Тормози, э. Ты че?
— Кто из вас Хром? — спросил я с любопытством. А вопросы к хавильдару Фредерико прям множатся.
— А Хром приболел. Сожрал че-то не то, — охотно пояснил еще один мужик, жадно изучая мой обвес. — Но ты не парься, мы примем.
— Говорят, тут бригада на разборе? — поддержал я разговор. Махнул тощему — мол выгружай. Шест присмотрелся к моей командирской радости и весело осклабился. Вот и славно, боец, вот и правильно.
— Говорят, — кивнул кряжистый. — Ты прям сейчас на нее смотришь. Филин, пересчитай подношение.
Минут пять указанный товарищ копался в тюках. Я терпеливо улыбался. Знаете, бывает, когда человек не на своем месте — вроде образ правильный, но чувствуется фальшь. А дальше, хочешь верь, хочешь проверь. Вот только интерес у местных откровенно сальный и мутный. Или даже проще — нихера не цивильный.
— Топора не хватает, — важно объявил Филин.
— Залет, да? — оживился кряжистый. — Недостача. Как порешаем?
— Да легко, — отмахнулся я, подходя к проверяющему.– Не хватает только одного?
— Ну.
Перебрав инструменты, я выудил потертый туристический топорик и удивился:
— Так вот же.
— Этот считал, — нахмурился мужичок.
— Правильно. — Лезвие вошло аккурат промеж серых глаз, заставив их скучковаться. Хрустнула кость, выдавливая багрянец.
— Больно, — выдал камрад, начиная трястись.