И чет не хочется мять яйца. А потому задам только один вопрос:
-Разойдемся?
-Не проблема, - ровно откликнулся коренастый. Повернулся к своим: - Никто не против?
И я понял, что меня смущало. Обвес у чужаков добротно средненький и привычно разномастный, как у рядовых бродяг зоны, но у каждого на предплечье правой руки синяя повязка, что прям вопиет о принадлежности к непонятной структуре. И если что, среди фортовых я синих ленточек не видел.
Чужаки двинулись на сближение, забирая влево – по периметру площадки.
Оружие пока не в прицеле, но чувствуется готовность. И самая срань – я не могу прочесть их намерения. Фон, конечно, мрачноватый, но ровный.
Когда группы разделяло метров 30 ситуация чутка прояснилась - от чужаков серьезно так напахнуло адхарами. Аква и аэро. Флюиды плотные и нетипичные для зонального планктона.
-Давит, - едва слышно буркнул тощий, смещаясь на шаг.
-Камрады, а почему повязки синие? – спросил я бесхитростно. – Чет от души или непотребство какое?
-Свободные мы, - радостно откликнулся коренастый. И эта хищная радость послужила лучшим ответом. Его компаньоны зафыркали, кривясь в намекающих гримасах. Прям, сука, паноптикум.
Но дистанция, походу, норм.
-Адхары народу, - покивал я, чем вызвал легкое замешательство среди свободных. Ну как же, на нас обвес достойных приверженцев форта, а мы в нетипичное. И надо бы воспользоваться, спросить с добродушной улыбкой: - Не против, если пошепчусь со своими? Чтоб, значится, обошлось?
-Он мне не нравится, Пруф, - за спиной коренастого шевельнулась женская фигура. Дамочка в плаще-балахоне и с лицом, по которому не так давно чем-то яростно били.
-Вы кто? – Мужик мгновенно возрос в ранге угроз на сотню пунктов. Зазвучал тяжело и серьезно.
-Благодарствую за понимание. Значится, пошепчусь, - согласился я радостно. И не меняя интонации выдал вводные: - Крыса, а-та-та, Шест, хусю, Замес врасти, а Фрау и Ива в домике.
-Он ебанулся? – слегка удивилась щербатая дамочка, толкая лидера локтем.
А коренастый напрягся, выдавая недюжинную тактическую сметку, отработанную практикой. Знать провел немало подобных встреч, когда сперва все живые, а потом половина трупов и оставшиеся жадно пересчитывают хабар. Вот только проблема в том, что, когда стреляет Пугало, страдают все.
Басовитый взвизг ударил по ушам – тощий выстрелил, не потрудившись навестись, что хорошо. Враги усиленно косились на ствол тяжелого шмалабоя, что дружелюбно смотрел в землю, и, скорее всего, полагали, что поднять такую дуру на прицельный уровень займет секунды, за которые можно легко уйти с выстрела. Ведь обращенные, все дела. А Шест просто крякнул и запулил от души.
С первым грохотом Крыса стартовала по левому флангу, размазываясь в тень, а Замес лязгнул ребром щита о бетон, создавая минимум фортификации, укрывшей Иву и Фрау.
На этом удачная тактическая наработка, к сожалению, закончилась. Говорю же, обращенные, сука.
Часть свободных рвануло в стороны на скоростях, недоступных рядовым цивилам, часть ударилась в акробатику, изгибаясь против всех законов анатомии. Помнится, я уже видел подобное – враг неудобный, непредсказуемый. Иначе говоря, мало приятно, когда тебе прилетает локтем из-под жопы, а сверху падает колено.
Асфальт выплеснулся черным крошевом под зарядом Пугала. Есть плюс - осколки слега снизили потенциал противника.
Я довернул юлу маневра, нисходя в партер, и заслал на проверку очередь на десяток патронов – по вектору потенциального отхода шустрых утырков. Краем глаза уловил силуэт мелкой, которую перехватила разговорчивая дамочка из свободных – женские тела крутнулись в стремительном вихре, обменявшись ударами, и сорвались на визг – прям лицо в лицо. Это у аэро вроде как сопутствующее.
О щит звонко цокнули первые пули. В ответ троица бойцов смены образцово разрядили шмалабои и нихрена не попали.
Лады, давайте по-плохому.
Парочка гимнастов, пластаясь в широких скользящих шагах, метнулись ко мне. Хрен с ними.
-Упор лежа! – рявкнул я.
Крыса на рефлексе обрушилась вниз, тощий незамысловато плюхнулся на бок, терзая Пугало в перезарядке, а вот Замес чутка замешкался, решая, что делать со щитом.
Пошла граната, за ней вторая - отправил с толикой легкого сожаления, но от души. Ловите шустрилы, и уклоняйтесь, уклоняйтесь, даря смене время.