— А че такое? — непонимающе спросил Колян.
— Иди сюда! Ты что, дефективный?
— Нет, а че?
— Фамилия?
— Горшков.
— Ты где шлялся, Горшков?
— На «очко» ходил, а че?
— Ты придуряешься, — не выдержал лейтенант, — или по жизни дурак?
— Нет.
— Что нет?
— А ничего нет, — взъерошился Колян.
— Понятно. Ты в какой команде, Горшков? Во второй? Значит, нашей части повезло с тобой. Еще одним «промахом» будет больше.
Николай совершенно ничего не понимал. Он стоял перед офицером и озирался по сторонам. Но сочувствия и поддержки не находил, а вызывал только смех своим «а че». Костя решил помочь своему соседу.
— Товарищ лейтенант! Он просто ходил в сортир и не мог слышать ваших распоряжений, поэтому и не въезжает, что происходит.
— Это кто такой умный в адвокаты решил поиграть?
— Я. — Костя вышел в проход. — Фамилия Ветров.
— Персонально для тебя, Ветров. — Лейтенант пальцем указал на Костю. — В армии есть правило — каждый отвечает за себя. И чтобы ты, Ветров, сразу это усвоил, с нуля часов сменишь Маркова на почетном посту у туалета. Ну а ты, Горшков, в три часа, соответственно, сменишь своего защитника. Понял?
— А че не понять–то?
— Ну и хорошо, иди на место. — И обращаясь ко всем: — Ну все! Всем, как я надеюсь, все ясно. Значит, время пошло. Чтобы через десять минут на столах было пусто и чисто, а ваши тела находились в горизонтальном положении. Выполнять!
Лейтенант прошел несколько отсеков, вызвал парня с гитарой.
— Ты, — ткнул он гитариста пальцем в грудь, — следуй за мной.
Вскоре из первого отсека зазвучала гитара и парень хрипловатым голосом запел грустные песни. Лейтенант расслаблялся.
Присев на свое место, Колян спросил:
— Кость? А че этот чухан в погонах домотался до нас?
— Работа у него такая.
— Это понятно. А че он хотел–то?
— Показать, что в армии не принято задавать вопросов.
— Ладно. Водку не шмонали?
— Было. Мою забрали, твою, начатую, — нет.
— Козлы! Надо выжрать, пока остатки не отняли.
Колян разлил спиртное, и они допили водку, быстро перекусили, и Николай взобрался на верхнюю полку.
— Кость? А че летеха говорил про три часа?
— Сменишь меня.
— Где?
— На посту у туалета.
— Зачем?
— Да спи ты, я разбужу тебя в три и все объясню. Скоро он захрапел. Прилег и Костя. Как это ни странно, но наступило какое–то успокоение. Не хотелось ничего, даже думать.
А поезд держал ход, унося Костю все дальше и дальше от дома, от любимой, к неизвестной жизни, возможно, к тяжелым и опасным испытаниям, которыми так богата армейская служба.
Старший лейтенант Доронин с утра чувствовал себя неважно. Сказывалась ночь, которую они с Чирковым провели, расписывая «тысячу», и пара бутылок водки, раздавленная по ходу игры. Александр стал замечать в себе некоторые перемены. Если раньше выпитое накануне никаких последствий не вызывало, то с некоторого времени утреннее самочувствие ухудшилось и появилось желание, даже потребность слегка похмелиться. Он знал, что это симптомы алкоголизма, но ничего поделать не мог. Да и не хотел. Выпивать приходилось почти каждый вечер, за исключением, пожалуй, времени несения службы в наряде. Одиночество, которое ждало офицера дома, провоцировало эти частые, порой неумеренные пьянки.
Вот и сейчас, подходя к КПП, Доронин думал о том, как облегчить свое состояние, вернее, когда сделать это? До развода или позже? На построении Куделин под любым предлогом стремится обойти строй офицеров и выявить тех, от кого несет перегаром, чтобы, занеся в записную книжечку, при случае напомнить где надо о вопиющем факте. Поэтому Александр и размышлял, стоит ли давать замполиту еще один козырь против себя.
Но на входе в часть Доронина уже ждал Чирков.
— Сань, ну ты и спать горазд. Я тебя уже полчаса жду.
— А ты что, вообще не спал?
— Какой там сон? Благоверная такой разнос устроила. Пришел–то я домой в четвертом часу.
— Да, засиделись мы. Ну и чем дело кончилось?
— А ну ее. Что об этом говорить? Пойдем лучше по пивку вдарим?
— А развод?
— Какой развод в воскресенье?
— Куделин вчера объявлял о построении.
— Пошел он, этот Куделин. Пусть своих поджопников строит. Командир ничего не говорил? Нет. Ну и все, А Куделин? Шел бы он, этот Куделин.
— Ты чего завелся?
— Нет, ты идешь или будешь и дальше Муму травить?
— Пошли.
. — Вот это другое дело, а то Куделин, Куделин, да кто он есть–то по большому счету? Замполит. Этим все сказано.