Мне не нужен любовник.
Еще один случайный мужчина, который не знает обо мне ничего, кроме того, что я позволю ему узнать. Это безопасно. Это удобно. Это то, чем я занималась все те годы, пока пыталась забыть глаза и губы Миллера — трахалась с мужиками, которых держала подальше от своего сердца и от своей реальной жизни. Я занималась этим до тех пор, пока после таких встреч мне не начало хотеться курить и реветь. Когда это желание стало перманентным, я просто перекрыла эту улицу. То, что в двадцать пять вызывало любопытство и возбуждение, в двадцать девять стало херней, от которой хочется отмыться.
Я стала хотеть того, чего хотят все. Чтобы… меня любили, и чтобы я тоже любила…
Не думаю, что я могу. Теперь уже нет. Кажется, эта функция у меня ссохлась и отвалилась, как рудимент.
Именно это выталкивает меня из воды.
Злясь на себя, выбираюсь на берег, не заботясь о том, что мое мокрое белье делает меня практически голой.
Вместо гладковыбритого лица Стрельцова снова вижу его спину, только на этот раз на нем джинсы, которые он пытается застегнуть.
Решая не доводить игру до крайности — избавляться от собственного белья, натягиваю на себя платье, наплевав на прилипшие к плечам волосы.
Бросив на меня косой взгляд, Стрельцов хмурит брови, но мне плевать на то, что он подумает.
Я опять убегаю, ну и что?
Когда-то очень давно я четко усвоила, что в жизни можно хоть чего-то добиться, только наплевав на мнение окружающих, потому что окружающие никогда не поленятся напомнить тебе о том, где твое место.
Схватив шляпу и очки, просунув ноги в сланцы, говорю:
— Не буду мешать.
В номере беспощадно тру себя гелем для душа, пока горячие струи воды стекают по коже.
Меня ждет супер дерьмовый вечер, потому что не сомневаюсь — в полку достопочтенных жен городского бомонда прибыло, и зовут эту суку Лена Миллер.
Глава 5. Глеб
— Нам туда, — голос Романова за спиной звучит озадаченно.
Притормозив на развилке парковых дорожек, оборачиваюсь.
Моя сестра остановилась и мнется в паре метров правее, переступая с ноги на ногу и покусывая свои увеличившиеся во время беременности губы.
Смотрим с Романовым на Любу вопросительно.
Соломенная шляпа с растрепанными, проще выражаясь, драными полями, скрывает ее фейс до самого подбородка, ядрено-розовое платье обтягивает фигуру и живот. Особенно живот.
Я, вроде как, капитально облажался, если мою сестру в девятнадцать лет умудрился обрюхатить мужик на восемь лет ее старше. Спасло его только то, что на момент зачатия у него в паспорте стоял штамп, а это меняет ситуацию, но ощущение, что рожать ей рановато, все равно гложет мою тонкую натуру. Разумеется, моего мнения никто не спрашивал, и это то, с чем приходится мириться.
Ладно.
Поправляю солнечные очки и кладу на пояс руки.
Посмотрев на шатер, до которого осталось метров тридцать, Люба смотрит на своего мужика и сообщает:
— Мне в туалет надо.
— Опять? — тот удивленно выгибает брови.
— Да, Романов, — дует она губы. — У меня тут лишний килограмм в животе давит на все внутренние органы, если ты не заметил.
— Заметил, Любовь Константиновна, — вздыхает, свесив руки на бедра.
— Ну, так и не задавай глупых вопросов.
— Ну, извини, — хмыкает Саня, глядя на нее сверху вниз.
Почесав затылок, осматривается.
Тоже осматриваюсь.
На противоположной стороне искусственного пруда — белый шатер для увеселительных мероприятий на открытом воздухе. К нему ведет дорожка и мостик через пруд. Параллельная дорожка ведет в лес и еще хрен знает куда. Эта база отдыха — прям Лапландия на минималках. Гектаров сто, не меньше.
Я свой день рождения уже лет десять не отмечаю, максимум с Любой могли в ресторан прогуляться, так что размах сегодняшнего мероприятия слегка травмирует мою психику. Спасает то, что у меня отгул двухдневный. Для себя любимого я таких подвигов не делал даже в день рождения, ну а для своего пока дохлого бизнеса ничего не жалко.
Вечернее солнце бликует от воды.
Щурясь, отворачиваюсь и провожу ладонью по чуть влажному затылку.
Жарко, но терпимо. Льняная рубашка нигде не липнет к телу, джинсы тоже к заднице не липнут.
— Значит, пошли искать туалет, — кивает Романов на уходящую в лес дорожку. — Не назад же нам возвращаться.
— Очень логично, — хихикает Люба, вставая на носочки и обматываясь вокруг его шеи.
Целуются.
— Это без меня, — объявляю без раздумий.
— Догоним, — отзывается Саня.
Развернувшись, топаю к шатру. Оттуда музыка слышна. Размах мероприятия становится окончательно понятным, когда оказываюсь внутри.