— Ну… да.
— Вот! Вот и отлично! Я рад, что мы наконец‑то пришли к согласию, и поняли друг друга!
— Но… я…
— Ай, ну бросьте уже, капитан! Мы все выяснили! Варс, что все застыли, командуйте завтрак… господа, пройдемте в мой блиндаж? — Кане сделал офицерам приглашающий жест — Отзавтракаете со мной?
Капитан — разведчик, налившись кровью от возмущения, еще подыскивал слова, унтер смотрел куда‑то в сторону, но тут вылез этот непонятный лейтенант:
— Капитан, я лейтенант Фаренг. Командир взвода штурмовиков. Ваша рота придается мне для быстрейшего взятия укреплений врага. Вот, благоволите изучить приказ — и он протянул Кане серый конверт — Там все указано. Благоволите ознакомиться.
Стало тихо и похолодало на пару градусов.
Мы уже выстроились в очередь к термосам, но раздающий застыл с черпаком, а тот, чья очередь была получать, не торопил его. Все замерли, словно на позицию спустился ангел смерти — хотя в целом, именно так оно и было. По — моему, никто не смел даже посмотреть на этого лейтенанта. От стоявшего через одного от меня того самого мерзкого толстяка резко завоняло потом.
Кане пошуршал бумагой, хмыкнул, сложил приказ обратно в конверт, конверт покрутил в пальцах.
— И что же Вы от меня хотите, лейтенант?
— Мне поручено брать эти укрепления. И, чтобы сделать это лучше и быстрее, мне придана Ваша штрафная — лейтенант чуть выделил это слово — рота. И наперво — взять первую линию обороны. Завтра.
Снова повисло молчание, потом Кане сухо спросил:
— Ну и? Какие Вы МНЕ поставите задачи, лейтенант?
— Задача у нас с Вами на завтра одна — взять первую линию. Атаковать будем отсюда, с ваших позиций. Мой взвод прибудет сегодня к вечеру — и на рассвете атакуем. Ваши люди атакуют, мои оказывают им поддержку.
— Чудесно — с присвистом выдохнул Кане — Надеюсь, Фаренг, Ваши люди достаточно умелые, чтоб мы обошлись в одну атаку — у меня как‑то забыли зачислить в роту бессмертных святых. И больше чем на пару атак при «поддержке» — нас может просто не хватить.
— Вы хотите оспорить приказ? — улыбнулся лейтенант — Или Ваши люди не хотят идти в бой? Если я правильно понял, рота у Вас ШТРАФНАЯ, не так ли, капитан?
— Так, лейтенант. Но штрафники, увы, вовсе не получают бессмертие вместе с клеймом. И вряд ли в ближайшее время у меня будет пополнение. Впрочем, это уже Ваши проблемы, лейтенант. Я лишь напомнил об очевидном. Что‑то еще?
— Да. Раз уж ваши люди привели в порядок картечницу — то грех ее не использовать для поддержки НАШЕГО штурма.
— Разумеется, лейтенант.
— Отлично. У меня есть сержант, хорошо разбирающийся в этом, передадите ему машинку.
— Нет.
Кане это ответил так буднично и спокойно, что лейтенант даже растерялся, и только потом выдавил:
— Что?
— Фаренг, в приказе сказано, что моя рота придается Вам, причем только для штурма — ни слова о передаче вашим людям оружия или еще чего‑то — там нет. Это наш трофей, и конечно же, он остается у нас.
— Но… Сотня демонов! Ваши люди не умеют с этим обращаться!
— Откуда Вам знать, лейтенант? У меня есть и артиллеристы. Кто‑то же картечницу починил.
— Но, капитан! Мои ребята подготовлены лучше!
— И что с того, лейтенант? Это наш трофей!
— Вообще‑то, это мы его захватили! — пылко вклинился капитан — разведчик, но тут же поправился — Ну, то есть — наши люди ворвались сюда вчера и перебили расчет!
— Да? И что? Почему же Ваши люди, капитан, не взяли этот трофей?
— Ну… Картечница была повреждена! Потому ее и бросили, не забрали сразу… Не важно, кто ее починил, это наш трофей!
Ответом ему был прямо‑таки издевательский смех Кане. Судя по лицам унтера и штурмовика, капитан — разведчик сгоряча ляпнул глупость. Да оно и понятно, как говорили древние фашисты — «ун гроссен фамильен нихт клювен клац — клац!». Поморщившись еще раз, лейтенант сказал:
— Капитан, ну Вы же понимаете, что я прав, в том, что ваши люди не могут хорошо применить картечницу. Зачем нам упираться и мешать друг другу? Тем более, у нас с Вами общая задача — и кстати, и вашим людям будет лучше, если штурм пройдет быстро… и гладко. Отдайте картечницу нам. Нам еще не раз придется штурмовать укрепления — первой линией не ограничимся. Поверьте, я и сам отлично понимаю, что, кроме Вашей роты, мне вряд ли кого дадут так просто. Потому я и хочу, чтобы рота провоевала… гм… подольше.
— Хорошо, Фаренг. Я отдам вам картечницу. С условием.
— Отлично! Что за условие?
— Ваши люди не поддерживают мою роту.
— Но…
— Они идут вместе с моими людьми.