Билл отдал мне точную сумму и окинул странным взглядом.
– Так ты, выходит, работаешь?..
– Да. И не только тут. Спасибо. Вот заказ. Если замечаний нет, то я пойду.
– Останься на чуть-чуть, давай поболтаем. Мы не виделись с самих гонок. Почему ты тогда так быстро ушла? Я не успел тебе и пары слов сказать… ты ведь не сбежишь и в этот раз?
– Еще как сбегу, – ответила я и направилась к выходу.
На уме у меня вертелось одно: не влезай в любое дерьмо, которое тебя тут предложат, не влезай, пожалеешь, уноси ноги. Но Билл не собирался сдаваться и последовал за мной. Благо, что на нас никто не обращал внимания.
– Постой, хотя бы пару минут, Сара. Позволь мне представить тебя гостям, это не займет много времени.
– Какое им до меня может быть дело? Я всего лишь доставщик пиццы.
– Но здесь сегодня собрались некоторые гонщики помимо меня. Я думал, тебе это может быть интересно.
Услышав это, я замедлилась на секунду, но отбросила в сторону смелое предположение, от которого сердце в груди забилось быстрее.
– По-о-о-обереги-ись! – закричал кто-то пьяным голосом, и тут же рядом с нами пронесся здоровенный парень с обнаженным торсом и двумя деревянными стульями в обеих руках. Кажется, он изображал быка на корриде, да с таким рвением, что пришлось сильно отступить, чтобы нас не задело.
– Боже, Билл, просто покажи мне выход.
Страх, гулким эхом вернувшийся ко мне из недавнего прошлого, не утратил своей мощи. Мне захотелось забиться в угол, едва я осознала, как много вокруг меня нетрезвых парней крепкой комплекции. Я ни за что не хочу вновь пережить тот ужас неизбежности, который испытала, убегая от пьяных дружков отца с вывихнутой лодыжкой и чужой кровью на губах. Единственное, чего я хотела – это скорее выйти наружу, но ноги не слушались, а перед глазами помутилось. Я понимала, что со мной, но не могла остановить паническую атаку.
Изумленный, Билл поддержал меня, когда я покачнулась, и начал о чем-то расспрашивать. Если бы не он, я бы повалилась на пол, как безвольный манекен. Перед глазами стояли лица тех мужчин в момент, когда они ворвались в мою комнату. Это омерзительное выражение мутного сладострастия, готовности к самому низкому поступку…
Вздрогнув, я пришла в себя и оказалась уже в другой части дома. Кто-то настойчиво звал меня сквозь непроницаемую пелену, встряхивая за плечи
– Сара? Сара! Да что с тобой такое? У тебя демофобия? Надо было предупредить. Вот вода, возьми.
Это был, конечно, Билл. Я подняла на него взгляд, полный недоумения и нарастающей злобы.
– Ты зачем привел меня сюда? Мне нужно было на улицу!
Разозлившись и оттолкнув парня так, что он опрокинул на себя содержимое стакана, я отправилась самостоятельно искать выход, но нашла нечто более интересное.
На роскошном диване, увлеченный сразу двумя прелестницами, восседал Гектор. Вальяжно раскинув руки и ноги, он позволял девушкам кормить и поить себя, загадочно улыбался, шутил, льнул то к одному, то ко второму юному телу, наслаждаясь их доступностью.
Девицы хохотали, подавая местному любимцу то виноград, то орехи, то бокал красного вина. Они выглядели так, будто появились на свет именно для того, чтобы всячески ублажать Гектора Соулрайда. Это была основная функция их существования, и она приносила девушкам неподдельное счастье. Мимо дивана, на котором вот-вот должна была начаться оргия, прошел какой-то парень и сказал:
– У кого-то сегодня будет горячая ночка, да, Гектор?
Соулрайд расслабленно засмеялся, не собираясь отрицать услышанное, а во мне снова все засаднило, будто кожу до мяса свезли на груди.
– Да что за чертова хрень со мной творится, – прошептала я сама себе и зашагала прочь, не привлекая внимания.
Всю дорогу домой я боролась с болью в груди, которая мешала мне ехать, и сожалела о том, что вообще явилась на Перл-Лейк-Роуд этим вечером. Приходилось несколько раз останавливаться и катить велосипед рядом с собой, сгибаясь пополам. Отчего эта невыносимая боль? Что происходит? Как это остановить? Я больше не могу мучиться…
Трудно придумать, что может быть хуже увиденного и услышанного мною в том особняке, полном развязной пьяной молодежи, привыкшей сорить деньгами. Даже после горячего душа меня не покидало ощущение, будто я по собственной воле извалялась в самых зловонных помоях.
Негромко включив Alice In Chains – «Would», я легла на пол и задумалась, отчего в моей жизни в последнее время стало так много неприятного. Ведь, если быть честной с самой собой, куда ни глянь, везде все идет вкривь и вкось: чего ни запланируй, на что ни понадейся, а выйдет в итоге дерьмо.
Может быть, дело во мне? Но как изменить себя, чтобы жизнь изменилась в лучшую сторону? Сейчас мне кажется, что я делаю для этого все возможное, но ведь результата нет, и это начинает беспокоить.