Встал, отряхнулся. Осмотрелся. Никого. В окнах тоже пусто — свидетелей нет. Единственное что — испачкал пиджак. Спина в зеленых разводах. Я снял пиджак, развернул его подкладкой вперед, повесил через руку. Типа жарко. Оно и правда так. Солнце палит, на небе ни облачка.
Спокойным шагом дошел до Волги на парковке. Сел в машину, открыл бардачок — где-то у меня тут должна быть заветная фляжечка. Нет, не с бухлишком — просто зеленый чаек. То, что доктор прописал.
Отпустило. Я в бою так не нервничал, как с этими шпионскими играми. Убить человека вот так, в обычной жизни — намного труднее, чем на штурме.
Часы показывали 4 часа. И на приборной панели Алтая опять мигал красный огонек. Вот же бляди… Ни минуты покоя. Чем хорош Алтай? Тем, что считай, у тебя в машине собственный сотовый телефон с выходом в городскую сеть. Чем плох Алтай? Тем, что у тебя в машине собственный сотовый телефон, по которому начальство всегд тебя может дернуть.
Я поднял трубку и узнал, что меня вызывает лично Ивашутин. А по какому вопросу — неизвестно.
Делать нечего, поперся в ГРУ. А там… сотрудников выгнали из здания, ходят серьезные мужчины в костюмах химзащиты, проверяют все счетчиками Гейгера.
Я подошел к курящему Гурьеву:
— Что случилось?
— У Полякова обнаружили следы остаточной радиации. Товарищ Сонин! — начальник американского отдела помахал рукой грузном мужчине, держащему противогаз подмышкой — Вот еще сотрудник, контактировавший с…
— Можно без фамилий, мне без разницы — Сонин подозвал дозиметриста, меня проверили. Все было чисто. Я достал платок, вытер выступивший пот. Холодный такой
— Жарок сегодня. На солнце все тридцать градусов. По Маяку сказали
— Напишешь докладную на имя Ивашутина — Гурьев вздохнул — Где, когда, как долго контактировал с Поляковым.
— Так точно — вяло ответил я — Мне надо поставить мое начальство в известность
— Алидину уже звонили.
Дозиметристы закончили обследовать здание, нас пустили внутрь. Я поднялся на этаж к Ивашутин и в приемной нос к носу столкнулся с невысоким мужчиной в штатском. Что-то в его крестьянском лице мне показалось знакомым. Где-то я его уже видел.
— Товарищ Орлов? — первым протянул руку мужчина. В руках он держал большую папку.
— А вы…
— Калашников. Михаил Тимофеевич
— Тот самый?
Изобретатель самого известного в мире автомата заулыбался — Тот самый. Мне передали ваши соображения насчет укороченной версии. Для десанта и специальных войск. Кое-какие наброски мы в ЦНИИточмаше и на Ижевском заводе уже делали. Под патрон 5.45
Как оказалось, в 1966 году главное ракетно-артиллерийское управление выдало задание оружейникам на разработку нового автомата под калибр 5,60 мм — так обозначался калибр малоимпульсного патрона по дну нарезов. После принятого в СССР измерения калибра по полям нарезов обозначался как 5,45 мм. Уменьшение калибра давало уменьшение массы патрона более чем в 1,5 раза. Значительно увеличивалась начальная скорость пули, траектория полёта стала более настильной, дальность прямого выстрела увеличивалась примерно на 100 м, уменьшались время полёта пули к цели и её снос боковым ветром, импульс отдачи — все это способствовало улучшению меткости, особенно при стрельбе очередями. И тут подоспел заказ от ГРУ.
— Так это мы вам обязаны этим конкурсом?
— Уже и конкурс объявили? — удивился я
— Объявили. И там не только мы, но и Константинов со своим СА-006 хочет заявиться. Тоже под патрон 5.65
Так тут у нас целая конкуренция получается. Может оно и к лучшему? Судя по тому, что в будущем в числе «коротышей» автомата Константинова не будет, а будет только «Ксюха» — ничего ковровцам не светит. Победит Калашников. Но ему бы еще помочь надо чем-то… А чем? Помнится, Ксюха быстро перегревалась и начинала «плеваться» при стрельбе длинными очередями. Но тут я ничем не помогу — не копенгаген. Это надо знать всякие марки стали и прочие хитрости. Не про меня. Зато я много чего помню про обвесы!. Простые же доработки — а как повышают качество жизни автоматчика!
Рассказывать в форме «придумок Грома» пришлось уже на совещании Ивашутина. Мрачный генерал быстро просмотрел заявку Калашникова, эскизы. Подписал все. Дал взглянуть и мне. Я тут же попросил ручку, чистый лист бумаги. Первое, что вписал, причем и на АКэМы тоже — коллиматорный прицел. Известен уже век, дешевый… Чего не ставят по умолчанию на все автоматы? Уж всяко лучше чем простая мушка с целиком. Лет двадцать прослужит, а потом… А потом эра автоматчиков вообще закончится. Война на Украине покажет — теперь все дистанционно, из пушек, градов, дронами… Перестрелки из автоматов станут экзотической редкостью. Нет, пулеметы останутся, снайперы тоже. Но большая часть военных будут таскать «ксюхи» просто так, для понтов. Или на самый крайний случай, когда внезапно зажала засада.
— Товарищи! Считаю, что коллиматорными прицелами надо комплектовать все новые автоматы. Точность стрельбы повышается кратно, обучить пользоваться легко. Теперь насчет пистолетной рукояти.
Я как мог нарисовал тактическую рукоятку.
— Улучшается хват, удобство использования автомата. Рукоять можно сделать полую и поместить туда, например, ЗИП. Монтаж сделать максимально простой — такая деталь прикручивается к ствольной коробке болтом изнутри. Кому не удобно, открутить — одна минута.
Так… лазерных прицелов тут еще нет — просто нет достаточно компактных приборов. Ага, телескопический приклад. Удобная же штука. Вписываем.
Я под внимательными взглядами почесал в затылке. В кабинете царило гробовое молчание.
Дульные насадки СпецНИИ уже передал на тестирование в ЦНИИточмаш… Ага, специальный тактический ремень! Очень полезная штука, можно автомат носить на груди, в положении вниз дулом и даже параллельно телу. Оружие постоянно рядом, а руки свободны. Вскинуться и приготовиться к стрельбе — пара секунд. Ремень и крепления к нему — не бином Ньютона. Набросал и его вид.
— Михаил Тимофеевич — Ивашутин покачал головой, разглядывая мои соображения — Может Орлова отдать к вам в Ижевск?
— Я в аренду не сдаюсь — смеялся натужно, не глядя на изумленного Калашникова
— Предложим самые лучшие условия! — заявил оружейник — Отдельная квартира, служебный транспорт… Хотя о чем это я… На вас же Гром!
А теперь еще и земляне. Судя по последним новостям самолет американцам отдали, военных тоже — дело опять сдвинулось с места.
— Я бы хотел съездить в Гром, пообщаться с сотрудниками — произнес Калашников — Такие интересные доработки рождаются в отряде…
— Не вижу проблем — пожал плечами я — Согласую с Алидиным и добро пожаловать. Можем даже показательные выступления со Скорпионами устроить. Так сказать показать, чем компактный автомат для спецназа лучше, чем…
Тут я осекся. Калашников сморщился, Ивашутин пнул меня под столом. Ага, неделикатно получилось. Замнем.
— Ладно, совещание закрыто, всем спасибо, Николай, останься на пару вопросов.
Думал, генерал будет мне выговаривать за Калашникова, а нет. Петра Ивановича интересовал Поляков. Устроил мне натуральный допрос — сколько раз и где мы с ним занимались учебой, были ли неформальные встречи…
— Да что происходит то? — не выдержал я. Жопой чуял надо изобразить удивление.
— Очень подозрительная смерть — вздохнул генерал — Внезапная нейробластома в головном мозге. Инсульт и кома На вскрытии…
— На вскрытии?!?
— Да, полковник вчера ночью умер — Ивашутин начал перекладывать бумажки на столе — Врачи сказали, что никогда не видели столь быстро прогрессирующей опухоли.
— А эти дозиметристы?
— На вскрытии была обнаружена остаточная радиация. Поэтому опрашиваем всех, кто контактировал с Поляковым. Тебе надо будет зайти в 107-й кабинет и пообщаться со следователем военной прокуратуры. Это формальность, но обязательная.