— Да вот, — ответил один подросток, заискивающе глядя на братка, — крутится тут мелочь всякая. Никак до него не дойдет, что тут все занято.
— Точно, — авторитетно подтвердил парень, останавливаясь, — территорию надо делить, а то порядка не будет. — Его никогда не привлекали к «большим» разборкам в бригаде — слишком мелок для этого, по сути, «шестерка», одни только разговоры, и ему интересно было посмотреть на разборки маленькие.
— Понял, ты?.. — Подросток сделал ложный замах рукой, вторая готова была сорваться с места.
Санька невольно зажмурился...
Но никто его не ударил. Он услышал стон и открыл глаза.
Перед ними стоял высокий человек в короткой куртке, без шарфа и головного убора. Взгляд его был холоден. Такой запросто мог приехать с Севера. Он крепко держал подростка за руку.
— Нечестно — трое на одного, — произнес он, отпуская руку.
— А ты кто? — встрял браток. Но внутренне напрягся. Это не его дело — следить за порядком на рынке, но сорвалось маленькое представление.
— Я — самая большая неприятность в твоей жизни, — стандартно пояснил Кавлис. Он взял дрожащего Саньку за руку. — Ты можешь еще пару секунд посмотреть на меня, — добавил он. — Третья окажется для тебя роковой.
Самоуверенность незнакомца «сборщику податей» не понравилась, он действительно мог найти приключений на свою задницу. Крутых на рынке — как семечек в стакане. Он быстро вспомнил свои обязанности и резко отвалил.
Пацаны тоже посчитали за благо удалиться. Но один из них издали показал Саньке кулак.
— Ну что, пошли? — спросил Николай, улыбаясь мальчику.
«Вот и все, — подумал Санька, — снова в приемник».
Этот мужик был похож на милиционера. Один раз его «взяли» подобным образом на автовокзале. Подошел мужик в штатском, подмигнув, ухватил за руку и поволок в дежурную часть при вокзале. А мальчик просто смотрел, как пацаны играли на игровых автоматах. Потом компанию ему составили еще пять беглецов. Дальше — уже знакомая дорога в спецприемник.
Санька сделал попытку вырваться, но незнакомец держал его крепко.
— Я все равно убегу, — твердо пообещал мальчик.
— От меня не убежишь, — успокоил его Кавлис.
— Я убегу, — снова заверил беспризорник. — И не от таких убегал.
Николай рассмеялся.
— Может, я особенный.
— Особенными бывают только плавленые сырки и майонез, — объяснил Санька.
Кавлис покачал головой:
— Да, брат, ты за словом в карман не лезешь.
— Я вообще по карманам не лазию.
— О... — покачал головой Николай. — В школе по русскому у тебя была двойка.
— Ну вы такой проницательный, сил нет! Давайте, ведите меня, мне быстрее убежать надо. На Пятигорскую повезете?
— На Большую Песчаную, — последовал странный ответ незнакомца.
Санька нахмурился.
— Что-то я не слышал, чтобы там приемник был.
— Там, брат Санек, все есть: и приемник, и телевизор.
— И решетки на окнах, — добавил мальчик, стараясь идти в ногу с остроумным незнакомцем.
— А вот решеток нет, брат.
— Что вы все — брат да брат... — недовольно пробурчал мальчик. — Нет у меня никаких братьев. А такой, как вы... лучше вообще одному.
— Как это нет? Я слышал, как ты говорил про брата, который одежду тебе привез.
— Это мне сеструха подогнала. Можете у нее спросить.
Санька вдруг нашел выход из трудного положения. Вернее, ему показалось, что с помощью своей новой знакомой он сумеет выкрутиться. Он замедлил шаг и перешел на официальный тон:
— Слушай, командир, у меня точно сеструха есть, недавно объявилась, в больнице работает. Ну давай к ней зайдем, тут рядом. Давай, а?
Кавлис остановился, задумавшись. На его лбу проявились глубокие морщины. Пока в его планы не входила встреча с Татьяной.
— Не знаю, как и быть... Рискнуть, что ли?
— Рискни, командир, ну чего тебе стоит.
Глаза Саньки сделались просящими, однако он снова насторожился, «командир» как-то легко согласился. Может, человечный попался?
— В какой больнице работает твоя сестра? — спросил Николай.
Санька воспрянул духом.
— Она одна тут, пошли. — На всякий случай проверил хватку мужика — хорошая хватка, вырваться можно, только оставив кисть в его руке.
Николай продолжил опрос.
— У сестры есть фамилия?
Санька чуть не ответил «манда кобылья», но вовремя спохватился.
— Есть, есть, — горячо заверил он, не зная продолжения. Однако экстремальная ситуация снова подсказала выход. — Только я ее не знаю.
— Как это?
— Да вот так! Замуж она недавно вышла, — выкрутился беспризорник, — сменила фамилию. Мне сказать не успела. Так что искать ее будем по приметам. У нее на щеке здоровенная родинка, — пояснил он.
— Значит, родинка.
— Да, с ваш кулак будет.
— Родная сестра-то?
— Еще бы! Одна кровь! Сами увидите.
Первым делом Санька потянул Кавлиса к регистратуре. Николай, улыбаясь, отдал инициативу мальчику. Тот встал на цыпочки и, заглядывая в окошко, уверенно стал наводить справки.
— Мне Таню, рецепт подписать. У нее вот тут родинка, забыл, в каком она кабинете работает.
— Двести четвертый, — ответила регистраторша, взглянув в расписание. — Сейчас ее смена.
Санька облегченно выдохнул:
— Ну вот, нашел. В двести четвертом кабинете работает сестра, как раз ее смена.
Возле кабинета скопилась очередь человек в шесть, пациенты дружно накинулись на Николая:
— Куда вы без очереди?!
Санька приложил к груди руку.
— Мы не на прием. Он, — мальчик указал на провожатого, — вообще в кабинет не зайдет.
— Все равно врача отвлекать будете.
— Так я к медсестре!
Беспризорник требовательно потянул руку, его глаза говорили: «Ну из кабинета-то, наверное, я не убегу».
Кавлис разжал ладонь.
Санька шмыгнул в кабинет.
Татьяна, увидев его, ахнула:
— Саша!.. Ты как тут оказался?
Мальчик быстро приблизился к ней.
— Тихо! — предупредил он, оглядываясь на дверь. — Замели меня. Мент со мной пришел, я сказал ему, что ты — моя сестра. Выручай, а? Я для тебя все сделаю. Ну нельзя мне сейчас в приемник, никак нельзя. Друг один останется, у него ноги не ходят, помрет человек.
— Хорошо, — сказала Татьяна, поднимаясь из-за стола. — Что я должна сделать?
— Подтвердить — и все. Мент вроде бы не гнилой попался. Но лох, поверит сразу.
От стоматологического кресла раздался женский голос:
— Так вот ты какой, Саша... — На него глядели улыбчивые глаза врача.
— Ага, — подтвердил он, бросив на стоматолога мимолетный взгляд. — Давай, Танька, выручай. А вечером куда-нибудь сходим.
Аксенова, включившая было бормашину, выключила ее, руки врача подрагивали.
— Про мою фамилию будет спрашивать, — сказал Санька Татьяне, — скажешь Шепелев. Ты — тоже, запомни, — погрозил он пальцем. — Но только ты недавно вышла замуж, поняла? И сейчас у тебя другая фамилия.
Татьяна застыла на месте.
— Твоя фамилия Шепелев?
— Ну да. А ты что, букву "ш" не выговариваешь?
— Так я тоже Шепелева.
— Не может быть... — мальчик часто заморгал глазами. — А может, мы родственники?
Некоторое время постояв в раздумье, Татьяна вышла из кабинета. Санька обратился к Аксеновой:
— Во влип!.. — И покачал головой. — А вы зубы вырываете?
— Удаляю, — поправила его врач. — А что, у тебя зуб болит?
— Не у меня, у моих друзей. Им бы все зубы повырывать. Без наркоза.
То, что случилось дальше, Санька никак не ожидал. Открылась дверь, и в кабинет вошла Татьяна. Вслед за ней мент с разочарованным лицом. Качая головой, тот произнес:
— Что ж ты, Саша, обманул меня?..
Санька обмяк. Он укоризненно посмотрел на Татьяну: «Эх, сеструха, сеструха... Сдала... А ведь все сходилось, даже фамилия одна, врать не надо». И снова стал искать пути к спасению, он еще не сдался. На худой конец, врачиха могла сойти за его мать. Но от этой мысли Саньку стал разбирать смех. Но он мигом посерьезнел. Было бы лето, он бы сиганул прямо со второго этажа в открытое окно — он легкий, не разобьется, но сейчас зима, окна не только закрыты, но и проклеены бумагой.