Смериваю генерального тяжелым взглядом.
— Нет, — рычу я угрожающе.
— Я пошутил, расслабься, — примирительно говорит Волков, — но вряд ли она с тобой останется.
— Посмотрим, — бормочу я, — на всякий пожарный, ищу ей работу.
— Могу поговорить с отцом, чтобы взял ее к себе в министерство, — с готовностью отзывается Сергей.
— Нет. Будет понятно, что я приложил руку. А если она захочет уволиться, то работу от меня не примет, — сглатываю ком в горле.
Ладно, Глебчик, не раскисай сильно, — Волков смотрит на меня сочувствующе, — может и останется с тобой. Она же влюблена, как кошка. Обращайся, если помощь понадобится.
— Спасибо! — киваю я.
Сергей уходит, а я не могу работать. Сначала думаю, что Безухова стерва. Назначаю ее ответственной за все свои беды и мысленно четвертую и сжигаю на костре. Не могу не думать о том, что в данную минуту кто-то может все рассказывать мышке.
Потом хватаюсь за слова Волкова и до конца рабочего дня верю, что Ракитина меня любит достаточно, чтобы наплевать на внешние условности.
В конце рабочего дня заглядывает Груша.
— Глеб, ты идешь в фитнес?
— Не ходи сегодня, — встаю с кресла и надеваю пиджак, — я хочу провести вечер с тобой.
Глава 84. Останься
Глеб Князев
Чувствую себя как парашютист со сломанным парашютом. Мне предстоит сделать прыжок в неизвестность. С большой долей вероятности он будет фатальным, но где-то в груди тлеют угольки надежды. Мне очень хочется сегодня верить в свою удачу.
Оттягиваю разговор целый вечер. Несколько раз почти собираюсь с духом, но снова откладываю на еще одну близость. Когда Груша уже окончательно плывет от секса, понимаю, что тянуть дальше не получится.
Вжимаю мышку в матрас своим телом и сковываю запястья одной рукой над головой. Ловлю поплывший взгляд Груши и несколько мгновений ее разглядываю. Пытаюсь увидеть в голубых колодцах какой-то благоприятный знак.
Перед прыжком в бездну прикрываю глаза и делаю глубокий вздох.
— Груша, помнишь я ходил на мальчишник? — наконец-то выдыхаю вопрос.
— Да, помню отлично, — мышка сводит брови, ее взгляд становится напряженным.
— Я тебе изменил, — крепче сжимаю запястья Груши, которые она пытается вырвать, — через две недели я женюсь по залету.
Слежу, как на лице девушки мелькают разнообразные эмоции. Непонимание сменяется осознанием, все это быстро стирается ужасом и горем. Она пытается скинуть меня с себя, но это невозможно. На Землю должна налететь Нибиру, чтобы оторвать меня от нее.
— Я тебе не верю. Ты не мог так поступить, — отрицающе трясёт головой, — ты этого не сделаешь.
— Мог и сделаю, — крепче сжимаю запястья, которые она снова пытается вырвать.
— Я тебя ненавижу, — из глаз Груши текут слезы.
— Тебе кажется, — слизываю с щек соленые капли. — Я хочу, чтобы ты осталась со мной.
Смотрит на меня неверяще и трясет головой.
— Ты издеваешься? В каком качестве, Глеб? — обессиленно обмякает под моим телом.
— Разве это важно?
— Как ты это себе представляешь? Со мной днем, с ней по ночам? Это невозможно, Глеб.
— Все препятствия у тебя в голове. Ты будешь жить в этой квартире, я тебя всем обеспечу. Просто расширь сознание, Груша. Ты без меня все равно не сможешь, — убежденно шепчу я. — Просто доверься мне, мышка!
— Я не мышка! — Груша громко всхлипывает. — Как ты мог, Глеб?
— Прости меня, детка! Я не хотел делать тебе больно. Но просто представь на минутку, что ничего страшного не произошло. Если бы тебе не мешали твои христианские установки, ты бы поняла, что никакой трагедии нет. Я тебя не бросаю. Просто мы будем меньше проводить времени вместе. Мои отношения с другой женщиной тебя вообще никак не будут касаться. — быстро кидаю в пространство речитативом, пытаясь вложить в слова железобетонную уверенность.
— Я не смогу так жить, — уставшим голосом комментирует Груша.
— Что именно тебя смущает, детка? — быстро чмокаю в крепко сомкнутые губы. — Только не говори, что не хочешь делиться, я никогда не поверю в то, что ты жадная.
Понимаю, что несу что-то не то, но мне нужно перевести эмоции в конструктивный разговор. Зародить семя сомнения в своих убеждениях. Заставить поверить, что может быть иначе.
— Почему ты считаешь, что у мужчины должна быть одна женщина? Ты никогда не думала, что это может быть ложным убеждением. В природе моногамии не существует. Это утопическая идея, которая нелепым образом внедрилась в христианское сознание.