На Князева не смотрю, отвожу взгляд в сторону. Хочется закрыться руками, но это глупо, я сама приехала сюда заниматься сексом.
— Теперь бюстгалтер, — сипит мужчина.
Господи, когда же закончится эта пытка стыдом. Завожу ладони за спину и открываю застежку. Стягиваю по рукам лямки и бросаю лифчик к платью.
Вздрагиваю, когда чувствую пальцы на своих сосках. Судорожно вздыхаю.
— Ты очень красивая, мышка, — возбужденно сообщает Князев, опрокидывая меня на подушки и накрывая меня собой.
Задыхаюсь от чувства переполненности. Воспаленная кожа горит под губами Глеба. Они везде, и это настоящая пытка. Мое пульсирующее тело томится под этими ласками. Мечусь под Князевым, стискивая его руками.
— Моя самая сладкая девочка, — шепчет Глеб, и я готова застонать.
В следующий миг мои ноги уже на его плечах, а язык гуляет в самом сокровенном месте. Я стискиваю простынь напряженными руками. Пальчики на ногах подгибаются. Выгибаюсь дугой и изнываю.
Когда же это все прекратится?
Мой мир взрывается несколько раз. Внутри все сжимается в сладких спазмах. Приходит успокоение, и я обмякаю. Сознание отключается.
Отдаленно слышу шелест фольги и с трудом открываю глаза. Отстраненно наблюдаю, как Князев раскатывает презерватив по члену. Накрывает меня собой и покрывает поцелуями лицо.
Я же должна его предупредить?
— Глеб, я девственница.
Слышу сдавленный стон и ругательства.
— Жестокая мышка. О таком говорят заранее, — его лоб падает во впадину между моих грудей, запускаю в черные волосы пальцы и судорожно пытаюсь понять, что значат его слова.
Через напряженную вечность Князев облизывает мои соски и скатывается на спину. Растерянно рассматриваю его эрекцию.
— Я не могу этого сделать, Груша. Это слишком серьезно. Я не готов.
Он резко встает и идет в сторону ванной. А я даже не успеваю сказать, что не хочу, чтобы это был кто-нибудь другой.
И никто другой не смог бы меня унизить так оглушительно. Натягиваю одеяло на голову и сворачиваюсь калачиком. Пытаюсь осмыслить тот факт, что Князев отверг меня после того, как подарил первый оргазм в моей жизни.
Слышу, как Глеб выходит из душа и выглядываю из-под одеяла. Князев в банном халате собирает свои вещи с пола.
— Уже поздно, спи здесь, я лягу на диване, — ловит мой взгляд сквозь щель в одеяле, — я не могу этого сделать, Груша. Я не способен к семейной жизни. Совсем.
— Я и не прошу этого. Мне это не нужно, — зло откидываю одеяло и смотрю на него с вызовом.
Взглядом проходится по моему оголенному телу.
— Нет, тебе нужно именно это. Иначе ты не была бы девственницей в двадцать три года. Прости, я больше не могу на тебя смотреть, это слишком тяжело. Спокойной ночи!
Лежу и пялюсь в потолок. Не могу поверить в произошедшее. Я никогда в жизни никого больше не захочу. До конца своих дней останусь синим чулком. Буду издалека смотреть, как Князев кадрит всяких Оль, у которых нет столь ужасного недостатка как девственная плева.
Я представляю свою одинокую старость, и мне становится себя очень жалко. Слезы текут по лицу. Вытираю их тыльной стороной ладони и всхлипываю. Как я могла влюбиться в этого безжалостного монстра!
Нарыдавшись, проваливаюсь в тревожный сон.
Мне сто лет, я живу в старой хрущевке вместе с пятью кошками, так и не познав радости близости с мужчиной. Ко мне приходит Князев и просит открыть ему три карты, чтобы он мог жениться.
Глава 33. Игра началась
Аграфена
Выныриваю из сна внезапно и первые мгновения не понимаю, где я вообще нахожусь. Медленно вспоминаю события вчерашнего вечера, и ощущение несчастья накрывает меня с новой силой.
С ужасом думаю, что сейчас мне нужно будет встретиться с Князевым, что-то говорить и смотреть ему в глаза. Минут десять растягиваю момент подъема. Потом резко решаюсь, встаю, одеваюсь и выхожу из комнаты.
В гостиной никого нет. Заглядываю в другую комнату, которая оказывается кабинетом. С любопытством разглядываю рабочий стол с большим эппловским моноблоком и стеллажи с библиотекой. Глеба в этой комнате тоже нет.
В кухонной зоне на барной стойке обнаруживаю записку от Князева:
«Груша, доброе утро! Я уже в офисе. Кофеварка заправлена, просто нажми на кнопку. В холодильнике овощи, сырники и йогурт. Не забудь закрыть квартиру».
Ключи нахожу рядом.
На стуле моя сумка. Открываю и нахожу бутылку вина, которую вчера купила. Возникает шальная мысль, откупорить ее и выпить. Никуда не идти, уволиться по телефону и больше никого не видеть: ни Глеба, ни Веру, ни Ольгу.