— Я должна чувствовать себя польщенной? — вздергиваю бровь.
— Очевидно, что да, — Князев прикусывает мне ключицу, и я вздрагиваю.
— То есть, в тот раз ты бы Олю сюда не повез? — слышу обиду в своем голосе.
— Определенно нет. Хотя той ночью, лежа на диване вместо уютной кровати, я пару раз пожалел о своем выборе.
Не верю, что он мог такое сказать. Медленно поворачиваюсь и смотрю в ухмыляющееся лицо.
— Не ерзай на моем стояке, Груша. Это очень неразумно с твоей стороны.
— Я тебя сейчас прибью, — декларирую намерение и хочу перевернуться на колени.
— Без резких движений, мышка. Иначе потом сама будешь ползать с тряпкой по полу, — Князев фиксирует меня на своей груди, сковывая движения. — Успокойся, я пошутил. Как я мог хотеть поменять тебя на какую-то Олю?
— Почему ты постоянно меня дразнишь? — жалобно вопрошаю я.
— Потому что ты красивая, когда злишься, — легонько дует мне на шею.
— Мне неприятно слушать шутки про твоих девиц, — пыхчу я, пытаясь освободить запястья.
— Мою девицу зовут Груша Ракитина, — шепчет Глеб мне на ухо, — других у меня нет.
Зажмуриваюсь после этих слов. В груди тает и плавится. Откидываюсь на грудь Князева и кладу голову к нему на плечо.
— Когда ты тогда в лесу убежала, мне очень хотелось тебя догнать, — продолжает откровенничать Глеб, — если бы я был один, так бы и сделал.
— Это потому, что ты не знал, что я девственница, — не могу удержаться от иронии.
Князев замирает. Я чувствую, что он хочет сказать что-то серьезное. Но через миг его настроение меняется, и он поддерживает мой легкомысленный тон.
— Наверное, — чмокает меня в щеку, — просто принял за дичь маленькую мышку. Знаешь, Груша, а я лучше джакузи. Мой массаж гораздо приятнее.
Глеб дотягивается до геля для душа и выливает немного на мочалку. Взбивает пену и медленно намыливает мне грудь.
Глава 53. Ревность
Аграфена
Ближе к обеду направляюсь в кабинет Глеба. Внутри никого нет и я подхожу к секретарше Князева.
— Лиза, а где Глеб? Мы договаривались вместе пообедать, — ежусь под оценивающим взглядом ассистентки. Наверняка она сравнивает меня с прежними подружками, и это чрезвычайно неприятно осознавать.
— Он в большой переговорной с рекламными подрядчиками. Уже долго, не факт, что к обеду освободится, — Лиза пожимает плечом, пытаясь изобразить сожаление, которого, очевидно, не чувствует.
Благодарю девушку и направляюсь к большой переговорной. На моих глазах дверь открывается и в коридор выходят люди. Встаю чуть поодаль, чтобы не мешать потоку и пытаюсь заглянуть в помещение.
Вижу Глеба, сидящего во главе конференц-стола. Над его плечом склонилась брюнетка с выдающимся бюстом. Она что-то показывает в документе, который лежит перед Князевым. Глаза Глеба застыли на глубоком декольте бизнесвумен.
Я здороваюсь с выходящим руководителем рекламного отдела и протискиваюсь в переговорку. Подхожу к столу вплотную. Первой меня замечает брюнетка, которая тут же выпрямляется, потом поворачивается Глеб.
— Уже обед? — невозмутимо интересуется мужчина.
— Через пять минут начинается, — внешне спокойно подтверждаю я, внутренне сгорая на пламени гнева, — я иду в столовую, — холодно информирую я.
— Займи очередь, я сейчас закончу и спущусь, — командует Князев и переводит внимание в документ на столе.
Чувствуя себя полнейшей дурой, иду к лифту. В столовой беру два подноса и встаю в очередь.
— Блин, как наложница какая-то, — бурчу я себе под нос, — удовлетворила господина в постели, теперь обслужи в столовой.
— Наложница, значит? — шепчет на ухо знакомый голос, попутно Князев прикусывает мочку уха и я от неожиданности вскрикиваю, — а удовлетворить в столовой слабо?
— Слабо. Иди дальше сиськи разглядывай, — усиливаю свои слова локтем в бок.
Князев издает грудной смешок. Стоящая впереди женщина оглядывается и неодобрительно нас осматривает.
— Мышка, мне льстит твоя ревность, но у тебя нет повода, — Глеб чмокает меня в висок и вытаскивает миску с оливье из холодильной витрины.
Собираюсь возмутиться, но взгляд падает на меню бизнес-ланча. Вижу гаспачо и моментально забываю про возмутительное поведение Князева. Вспоминаю снова о выдающемся бюсте, только когда мы усаживаемся за стол.
— Почему ты на нее пялился? — возмущенно вопрошаю я.
Князев вздыхает, пододвигая к себе тарелку с супом.
— Груша, это просто биологический инстинкт. Когда нам подсовывают под нос грудь, мы на нее смотрим. Это первая реакция любого мужчины. Главное, не куда я смотрел, а что я при этом думал.