Нет, как ни крути, без Инги было попросту невозможно. Ни лежать, ни сидеть, ни думать, ни ходить, ни есть, ни пить. Витя вынул из кармана телефон и набрал отца.
— Я на работе, — раздражённо прокаркал тот после долгих гудков.
В такие секунды отца лучше было не трогать, но Виктор не имел выбора. Он забыл номер интернет-кошелька, с которого собирался отправлять деньги.
— Пап, мне нужная моя записная книжка. Ты можешь привезти её вечером? — спросил парень.
— Тебе горит?! — у батьки лопалось терпение. — Завтра!
— Ну пап… — Виктор не желал ждать, понимая, что каждый новый день без Инги будет даваться ему всё сложнее.
— Я сказал, завтра! — родитель был на грани срыва.
— Ладно. Сможешь завтра утром к компьютерному клубу поднести?
— Смогу. В восемь устроит?
— Устроит. А как ты…
— Хватит, я занят, — пробурчал отец и кинул трубку, даже не спросив, какого лешего Витька будет делать в клубе.
Но парень был тому только рад. Поделать больше он ничего не мог, и оставалось просто смиренно ждать завтра.
Ранним утром, когда даже солнце ещё валялось под одеялом из туч, Витька уже торопился к Золушкину, да так, что, вылетев из палаты, едва не сбил его, родимого, с ног.
— Южаков, остепенись, — спокойно призвал доктор к порядку.
— Станислав Юрьевич, отпустите меня в компьютерный клуб! — едва дыша, попросил Виктор. — Я всё ж переведу деньги на счёт отделения с пометкой для Инги. Плевать, что она там будет говорить. Купите лекарства, и точка. Скажете, к примеру, что Минздрав выделил или фонд там какой-нибудь.
Золушкин немного замешкался.
— Не имею права вообще-то отпускать тебя за территорию больницы. Мне же отвечать… — проговорил он, глядя в сторону. — А температура у тебя есть?
— Нету! — радостно подпрыгнул мальчишка, суя врачу в руки термометр, который собирался по пути занести медсестре.
Станислав Юрьевич, поглядев на градусник, а потом с жалостью на парня, сдавленно выдохнул.
— Ну иди. Только не больше, чем на час.
Витька расцвел и бегом помчался вон из отделения, точно боясь, что доктор вдруг передумает. В холле в синем свете мрачного утра прыгали тени голубей, летавших в небе. На лестничной клетке эхом отдавались детские голоса.
Спустившись в парадную, пахнущую сдобными булками и корицей, Витя миновал охранника и, нахлобучив капюшон, вышел во двор. Мокрая и грязная земля пахла сыростью. В неработающий фонтан натекло с полметра дождевой воды, и в ней плескалась компания воробьёв. Вдоль ржавой оградки бежала овчарка, а следом, еле поспевая, пожилой хозяин в плаще из полиэтилена.
Витя прошёл вдоль больничных стен по самшитовой аллее и свернул к КПП. За шлагбаумом начиналась длинная улица, окружённая серыми девятиэтажками со слепыми чёрными окнами. Неоновой рекламой мигало название продуктового магазина, за ним на ветру колыхалась табличка «Интернет-клуб».
Парень вошёл внутрь, оглядевшись. Отца ещё не было.
Часы показывали ровно семь пятнадцать. У стойки администратора толпились школьницы с флэшками, требуя отпечатать их рефераты, а за первым же компьютером в сети зависал паренёк на вид чуть младше Витьки.
— Интернет. На час, — попросил Виктор, когда девчонки наконец получили свои охапки листов с напечатанным текстом.
— Пятый компьютер, — привычно ответил администратор, и Виктор уселся ждать отца.
Тот пришёл ровно в назначенное время, ни минутой раньше, ни минутой позже. Сгорбившись в своём коричневом плаще, он брюзгливо оглядел помещение и наконец заметил сына.
— Какого тебя сюда занесло? Врач разрешил? Небось, вместо того чтобы лечиться, сидишь тут каждый день, нет? — спросил он, подходя к Витьке.
— Неважно, — парнишке не хотелось никаких допросов.
— То есть ты меня за идиота держишь? — едко спросил Александр Игоревич. — Я вчера внимательно пролистал твою записную книжку. Там нет толковой информации, кроме номера кошелька. Что ты ещё придумал? Собрался переводить деньги?
— Ни за кого я тебя не держу, — оскорбился парень. — Хочешь знать? Да, собрался. Это ведь мои деньги. Что хочу, то и делаю.
— Знаешь, Витенька. — отец театрально ухмыльнулся. — Все те истории, в которые ты влипал последние годы, не придают нам с мамой уверенности в тебе. Быть может, ты связался с какой-то сектой? Или проиграл в карты? Мы должны это знать.