— Да ладно. И вы тоже ещё, — Витя немного смутился, отведя глаза от Тим-Тима. — Инга, как вернулась к нам в отделение, так всё время «спасибо, спасибо». Мне аж не по себе.
— Ну так есть за что благодарить. Она отлично себя чувствует. Почти здорова, — Тимофей, что бывало крайне редко, улыбнулся.
— Почти, — с грустью повторил Витя и отхлебнул из стакана. — Как думаете, ей на улицу можно? Погода ведь шикарная.
— Да, погода отнюдь не зимняя, — согласился Тим-Тим, посмотрев в окно. — Я думаю, можно. Вот тихий час закончится, и отправляйтесь. Только ненадолго.
Вернувшись из изолятора, Инга выглядела необычно. То, что она постоянно благодарила Витю, — ещё пустяки. Другое дело, ему порой казалось, девушка всё же немного тронулась умом. Она, бывало, подолгу смотрела в одну точку, а потом вдруг ни с сего ни с того начинала улыбаться, не кому-нибудь, а просто так, сама себе. Хотя когда Виктор начинал с ней говорить, девчонка отвечала вполне адекватно, и он толком не мог уяснить, что же не так.
— Гулять пойдём? Тимофеич разрешил, — парень привычно остановился в дверях, глядя на Ингу, которая сидела на кровати, поджав колени, и читала какую-то книгу.
— Правда разрешил? — подняв большие глаза, девушка чудаковато улыбнулась.
— Правда, — кивнул Витя и, войдя в палату, подал ей свитер. — Одевайся. Там не холодно, но и не лето всё же.
Инга спешно натянула вязаный чёрно-белый свитерок, кое-как завязала шнурки и, довольная, как ребёнок, которому Дед Мороз вручает долгожданный подарок, вскочила на ноги.
— Пойдём!
Виктор умиротворённо расплылся в улыбке. Покинув пасмурное здание больницы, ребята пересекли залитый солнцем двор и подошли к ржавому проволочному забору. В старых, ещё не просохших лужах отражался солнечный лимон. А за оградой, всего в нескольких метрах, бликами сверкала маленькая речушка, через которую был перекинут короткий самодельный мост.
Витя осторожно подвинул одну из железяк, и в заборе образовалась довольно крупная дырка.
— И откуда ты все ходы знаешь? — удивилась Инга, протискиваясь на «волю».
— Ха, я такой! Я давно обдумывал план бегства отсюда, — гордо ответил мальчишка и ринулся в дыру следом. Но чуть не застрял. — Кажись, разжирел я на домашних харчах!
Парень наконец, пыхтя и возмущаясь, пролез в дырку.
Большое, серое и несуразное здание осталось позади. Перед ребятами лежал ковёр из высокой засохшей травы, речка, одно низенькое деревце, похожее на чахлую ёлочку с ободранным стволом, и узенький мостик. Кто его мастерил, оставалось только догадываться: хлипкий, из нескольких металлических брусочков, застеленных досками, с ржавыми перилами, он напоминал запчасть из конструктора «Юный техник».
Витька с Ингой дошли до середины моста и сели на край, свесив ноги. До воды, звонко дребезжащей о камни, оставалось всего-то чуть больше полуметра. Девчоночка вновь загадочно улыбнулась, скованным, не шевелящимся взглядом уставившись куда-то прямо. Опять Витьку это напугало. Она и впрямь стала немного другой, не только поведением, но даже внешне: начала подкрашивать глаза и заплетать волшебные белые волосы. Всё это было отнюдь не плохо, но Витьку немного настораживало.
— Инг, что с тобой творится последнее время? Какая-то ты не такая, — сказал он как бы невзначай, бросив в реку крошечный камушек.
— Так заметно? — не оборачиваясь, спросила она.
— В общем-то да.
— Просто… Кое-что поняла. Вот и всё, — сбивчиво объяснила Инга и тоже отправила в речку камень.
— И что же ты поняла?
Девушка повернулась к Витьке.
— Прости, тебе я пока этого сказать не могу, — она виновато приподняла брови.
— Экие тайны! — в шутку возмутился парень. — Ну ладно-ладно. А позже скажешь?
— Возможно.
Витя потянулся и откинулся на спину, развалившись поперёк моста буквой Х.
— Вот так всегда, — сказал он, щурясь от слепящего глаза солнца. — Пытать тебя жалко, а ждать добровольного признания неохота.
Инга склонилась над мальчишкой.
— Ишь ты. Шутишь, а у самого-то в глазах тоска. Думаешь, я не вижу? У тебя ведь тоже что-то случилось.
Он, кряхтя, как старый дед, поднялся на ноги и помог встать девочке.
— Ну, может, и случилось, — парень нахмурился, держась за поручень моста. — От меня, между прочим, девушка ушла. Да ещё и к моему лучшему другу. Как в дурацком кино, блин.
Виктор шаткой безразличной походкой поплёлся по мостику на другой берег. Кругом на пожухлой траве, как мозаики, валялись скрюченные опавшие листья, старые бумажки и прилетевшие из дальних краёв пакеты. Инга спешно догнала его, обхватив невесомыми руками.