А тогда, смотря на покрасневшую кожу и выросший рог на лбу у высокого и широкоплечего они(13), на длинные когти, появившиеся у парней-лисов и двух высоких плечистых тэнгу в человеческом обличье, я испугалась. Я поняла, что Кин сегодня умрёт. Страшной смертью: его растерзают и разорвут на части, чтоб другим людям неповадно было вредить нелюдям и оборотням. Ну, может, сейчас только горло разорвут, а растерзают уже в другом месте. Может, наоборот, закапают в дальнем глухом месте, чтобы люди и следов его не сумели найти.
А Кин только вздохнул. И спокойно смотрел на сужающееся кольцо, кривой рог и злобный взгляд они, на когти, на клювы тэнгу и клыки у лисов. То ли он давно уже приготовился, что его ждёт такой конец, то ли просто устал убегать. Спокойно смотрел на приближающуюся смерть. Низкий, худой, узкоплечий мальчишка, щуривший слабые глаза, чтобы чуть чётче видеть зловещие силуэты, которые всё приближались и приближались... медленно... очень медленно... желая помучить напоследок. А Кин спокойно стоял и смотрел.
- Не хочешь что-нибудь сказать напоследок? – усмехнулся Синдзиро, показывая клыки.
- А зачем? – устало спросил Кин.
- Что, даже не будешь падать на колени и просить о пощаде? – растерялся надменный лис.
- Думаю, что вы надёжно спрячете мои останки, чтобы никто не заподозрил о вашем существовании, – тихо сказал Кин, – Раз люди сильно сомневаются, что из разумных существ ещё кто-то есть, значит, вы старательно скрываете своё присутствие в нашем мире и то, что приходите сюда. Так моя смерть будет мучительной, но зато никто ничего не узнает. Люди подумают, что я просто пропал. И... и Макото сделают операцию. Так даже лучше.
Он был грустным. Кажется, Кин вообще почти никогда не улыбался. Но сейчас спокойно ждал смерти перед чудовищами, даже не думая убегать. Ужасной смерти. Как будто самурай перед сэмпукку. Юный, хлипкий. Но... смелый самурай.
Я вдруг выскочила перед ним, заслонила его собой.
- Ты чего? – мрачно прохрипел Синдзиро.
- Это… Это мой жених! – отчаянно закричала я, – Я его люблю. Не убивайте его! Я уже уничтожила все данные о Сиромацудэру!
- Ты... любишь... его?! – узкие зрачки Синдзиро расширились, – Но почему?..
- Любовь порою не объяснить, – отчаянно упёрлась я, – Взяла и влюбилась! И информацию уже уничтожила! А... а если всё-таки кто-то что-то узнает, вы всегда сможете найти его по запаху!
- Чокнутая кицунэ! – презрительно бросил лис, – Ни мозгов, ни красоты, ни умения применять чары! Ещё и влюбилась в такого хиляка!
Невозмутимость спала с парнишки как покрывало. Он так растерянно посмотрел на меня... словно на небе рядом с луной появилась вторая луна или даже солнце!
Солнце угасало, спадал летний зной, но пламенем расцветали багряные и жёлтые листья на деревьях вокруг академии. Я сидела на скамейке, вертя в руках маленький и изящный бордовый лист клёна.
Мимо проплыл, не оглядываясь, Синдзиро-сэмпай. Я усмехнулась. Этот лис целый год пытался приударить за мной: то ли наставники попросили его меня отвлечь от человека, то ли гордость лиса не выдержала такого, на его взгляд, жутко непривлекательного конкурента. Но чары Синдзиро на меня больше не действовали, да и бегать я научилась прекрасно за время моих странствий. И чем меня мог когда-то привлекать этот самонадеянный эгоист? Одни боги знают, сколько тысяч разбитых сердец в шлейфе памяти, тянущимся за ним! А вот Кин умеет думать о других!
Спрятав лист в сумку, уверенно поднялась и пошла к зданию библиотеки. Мне надо вытерпеть пять лет учёбы в Сиромацудэру. И мне надо набрать хоть по 50 баллов по лисьим чарам и основным искусствам. Мне надо соблазнить хотя бы одного человека. И тогда меня оставят в покое.
Но, если честно, я уже решила, что будто случайно мне попадётся Кин, чуть раньше срока. Что касается запаховедения: тут я превзошла даже самых умелых кицунэ вне академии: вот в чём, оказывается, был мой главный дар.
Поэтому мы встретимся чуть раньше, Кин! Первым и единственным, кого я соблазню, станешь ты. Я надеюсь, что ты доживёшь до того дня. Ты мне обещал, что доживёшь!
Кин... Я берегу как сокровище память о той неделе, единственной неделе, которую мне разрешили остаться с тобой до возвращения в академию. Той недели, которую я провела как обычная человеческая девчонка. И мне до сих пор ценен наш единственный поцелуй, случившийся в последний день. Робкий, быстрый поцелуй. В щёку. Кин поцеловал и смущённо отпрянул, покраснев до кончиков ушей. Его первый поцелуй... Неловкий, но самый ценный и приятный... мой…