Когда Мусорщик услышал эту историю привычный мир опрокинулся и стало совсем непонятно как же жить дальше. Она, такая желанная и родная стояла теперь вровень с самыми богатыми и знатными королями Глюкарии, а он, как был так и остался простым солдатом. По совести говоря ему следовало бы сразу же уйти из этого проклятого города укравшего у него счастье, но не хватило сил расстаться с любимой второй раз. Вот тогда-то он и стал городским мусорщиком. Работа, конечно, грязная и неблагодарная, но особенно выбирать не приходилось, да, вообщем-то, никакой работы он и не боялся.
Шли годы. Временами, разъезжая по городу на своем тарантасе, ему удавалось хотя бы мельком увидеть Правительницу. А из новостей и сплетен, которыми его в изобилии снабжали горожане, Мусорщик всегда знал как дела у его любимой. Но постепенно всю его жизнь заполнила тягучая мучительная боль рожденная невозможностью ни словом, ни взглядом, ни чем не выдать переполнявшее его чувства. Вот тогда-то и начал Мусорщик делать первые свои калейдоскопы, так понравившиеся впоследствии горожанам.
Вывозя мусор он выбирал из него всевозможные баночки и пузыречки и, мелко перемалывая их, засыпал разноцветные стеклянные крошки в тонкие картонные трубочки. Поначалу он делал их только детям, но со временем научился создавать калейдоскопы и для взрослых. Вскоре к нему уже шли со всего города, бережно неся свои беды и горести, а его чудесные творения дарили всем страждущим радость и спокойствие, блаженство и гармонию, дарили все, о чем просили Мусорщика. Эти рукотворные миры помогали хоть на мгновение забыть о том, что в мире еще существует зло и коварство, подлость и предательство, боль и страх. Вместо всего этого, а точнее над всем этим парили в безмерной вышине Доброта и Любовь, заливающие весь мир своим нежным и ласковым светом.
Скольким горожанам помогли они в сердечных делах, и вот пришло время сделать такой калейдоскоп для Правительницы. Хотя чего ж его делать-то, он уже давно ждет ее, аккуратно пристроенный в самом дальнем углу сарая. Долгие десять лет, тщательно подбирая крупинку за крупинкой, создавал его Мусорщик, твердо зная, что та, которой он предназначен никогда в него не заглянет. Но все меняется в этом мире и этому милому симпатичному парню нужен свадебный подарок. Ну что же, он его получит!
Мусорщик резко поднялся, не дослушав Принца, и достал из чулана заветный пакет. У него не было ничего дороже этого свертка вместившего всю его жизнь и любовь, но он без колебания разорвал обертку. Приоткрыв крышку калейдоскопа он осторожно досыпал внутрь горсть разноцветных осколков зачерпнутую из ящика и аккуратно встряхнул его несколько раз. Все, теперь это был уже совсем не его калейдоскоп.
- Вот то, что Вы просили, Ваше Высочество, и уезжайте немедленно!
Правительница благосклонно приняла столь оригинальный подарок и с улыбкой взглянула на Принца. Ей нравился этот молодой, чуть смущающийся парень, хотя, не будь брак с ним так необходим Городу, она бы, пожалуй, ему отказала. Даже сейчас, накануне свадьбы, что-то мешало ей думать об этом мальчике, как о своем будущем супруге. И это что-то исходило из той мучительной пустоты поглотившей все, что было до Города. Но сейчас об этом думать не следовало, ведь Принц ожидает ее реакции на подарок и Правительница снисходительно заглянула в калейдоскоп...
Какой-то поистине безумный, невероятный своим накалом шквал чувств стремительно подхватил и закружил ее в сумасшедшем водовороте, заполнив собой все. Страдание и боль, одиночество и страх, отчаяние и безрассудство фантастически переплелись в нем с нежностью и добротой, верой и надеждой, заботой и пониманием. И собранные воедино они, как-то совершенно естественно и необъяснимо, слились в тот нерушимый и хрупкий сплав, который мы называем просто - Любовь.
Потрясенная Правительница все никак не могла оторваться от этой затягивающей круговерти. Тем паче, что этот вихрь пробудил какой-то, пока еще не ясный, отклик в той самой пустоте, так мучившей ее все эти годы. И вместо привычного беспамятства где-то там, в глубине подсознания уже клубились плотные сгустки тумана, неудержимо сливающиеся в еще не угадываемое, но уже такое знакомое и дорогое лицо. А когда этот туман полностью насытил мучившую ее пустоту, Правительница отчетливо увидела старый маркитантский фургон, так долго бывший ей домом. Он уносил ее прочь от маленькой, растворяющейся в утренней дымке фигурки вооруженного всадника скачущего навстречу гремящему где-то вдали сражению. И вскрикнув, она лишилась чувств, уронив на пол волшебный калейдоскоп, который покатился вниз по ступеням оставляя за собой блестящую, словно слезы, разноцветную узкую дорожку.
72. Дворецкий
Когда юная Инфанта прибыла в замок, подаренный ей в День рождения родителями, она была по настоящему счастлива. Еще бы - свой собственный замок! И радость эту нисколько не омрачало то, что Король с Королевой пошли на это только ради того, чтобы хоть немного отдохнуть от ее сумасбродных выходок. Да и потом, отец втайне надеялся, что может быть этот подарок заставит ее хоть чуточку повзрослеть. А посему, он представил дочери полную свободу действий, напомнив лишь о чести королевской семьи и запретив увольнять дворецкого, служившего в этом замке.
Если бы не этот отцовский наказ, Инфанта рассчитала бы этого Дворецкого уже в первые пять минут по приезду. Ну, посудите сами: можно ли управлять таким большим замком будучи немым. Да, да, немым! Разумеется, она понимала, что когда-то в прошлом Дворецкий видимо неплохо послужил ее отцу. Об этом свидетельствовали многочисленные шрамы, обезобразившие его лицо и тело, приобретенная немота и пожизненная служба в одном из самых тихих замков Королевства. Но как немой мог руководить всеми многочисленными слугами оставалось ей совершенно непонятно. Но Инфанта уважала волю отца, и ей, как бы то ни было, пришлось приноравливаться к общению со столь необычным Дворецким.
Кстати говоря, это оказалось значительно проще, чем она думала поначалу. Уже через пару недель Инфанта стала легко понимать его основные фразы, произносимые одними губами: "Кушать подано!", "К Вашему Величеству проситель." или "Чего изволите, Ваше Величество?" И что самое интересное, ей стало даже забавно, ведь это было как игра, как вызов, а уж что-что, а проигрывать Инфанта не любила. И кроме того, Дворецкий с первых же дней сумел заинтриговать Инфанту тем, как быстро ему удалось окружить ее такой чуткой и нежной заботой, какой ей никогда прежде не доводилось ощущать. Нет, он совсем не потакал ее прихотям и капризам, и даже позволял себе, оставшись с Инфантой наедине, возражать ей, подробно излагая свои аргументы маленьким золотым карандашом на узких бумажных листочках с которыми он никогда не расставался. Но, вместе с тем, Дворецкий делал все возможное и невозможное, чтобы Инфанта ни в чем не знала отказа. Заметив это, она стала все чаще и чаще задерживать задумчивый взгляд своих чудесных глаз на его искореженной фигуре и более внимательно следить за движением его губ.