– Хороший выстрел, – сказал Мистер Фитц. – В качестве компенсации за то, что ты не смог понять намерения женщины. Хотя и я должен был бы заподозрить подобное.
– Она и тебя одурачила, – сказал Сэр Гервард и скривился, ощущая жжение в горле. – Тебя, как новичка, в икитанскую сеть.
– Точно, – тихо сказала кукла. – Хорошо, что у нее не было икитанских тапочек, устойчивых к морской воде. Я начал подозревать ее сразу же, уже за то, сколько у нее было волшебного снаряжения для любого вора из Куокроша, будь она хоть сама Мать-Воровка.
– Тогда почему ты… – с жаром начал Сэр Гервард, но тут позади них раздался ужасающий грохот. Человек и кукла повернулись и увидели, как над фортом на волноломе вырос фонтан огня.
– Бомба из мортиры, – сказал Сэр Гервард, глядя на искры, летящие из фитиля бомбы. – Скверно прицелились… если у тебя осталась игла, Фитц…
– Ни одной, – ответила кукла. – Мой швейный набор в трактире.
– А может, и хорошо прицелились, – сказал Сэр Гервард, глядя, как линия искорок потянулась к корпусу почти затонувшей гексаремы. Над белыми гребнями волн была видна только верхушка мачты в сотне метров от них. – Если слишком длинную трубку поставили, бомба утонет…
Небо озарила желто-красная вспышка, а спустя мгновение в воде прокатилась ударная волна. А затем раздался оглушительный взрыв. Гервард моргнул, чтобы успокоить глаза после вспышки. Когда он их открыл, ни мачты, ни других остатков гексаремы в воде не было.
– Я думал, они в нас стреляют, – сказал он.
– Вполне возможно, – ответил Мистер Фитц.
– В любом случае, чтобы зарядить еще одну бомбу, им нужно немало времени, – сказал Сэр Гервард, снова оглядываясь. – Мы уже до берега доберемся. Бесславный конец славного корабля. Одна из последних гексарем Ашаги, как я понимаю. Сложно будет объяснить городским шишкам, которые, как я понимаю, уже собрали на причале изрядную команду встречающих.
– Может, и не настолько трудно, если мы предоставим им хорошего козла отпущения, – сказал Мистер Фитц, вставая на спине Рози. Держась за плечо Герварда, он показал вперед.
Тира, воровка или жрица, кто бы она там ни была, плыла впереди, на спине, с трудом отгребая ногами. Моклек подплыл ближе, Гервард протянул руку из затащил ее на спину Рози.
– Проклинаю вас, – прошептала она. – Пусть Пиксалтен-Кокрил нашлет…
Мистер Фитц протянул руку и коснулся середины ее лба деревянным пальцем. Перчаток у него на руках не было, их давно смыло. Тира умолкла, ее глаза закатились, и Герварду пришлось повернуть ей голову так, чтобы ей рот и нос водой не залило.
– Деньги на взятки у нас есть, – продолжил Мистер Фитц, снимая с руки повязку. Волшебные буквы померкли. – Все будет хорошо.
– Я тоже так думаю, – ответил Сэр Гервард. Снял свою повязку и легонько похлопал по спине моклека. – Даже не знаю, как нам тебя благодарить, Рози.
– Действительно, настоящая принцесса моклеков, – сказал Мистер Фитц. – В буквальном смысле, ведь альбинизм – признак королевского рода.
– Гексарема Ашаги и Моклек, – задумчиво сказал Сэр Гервард. – Звучит, как начало поэмы. Сейчас вспомню…
– Фу! – запротестовал Мистер Фитц. – Нескладный стих, полное издевательство над оригиналом. Если уж хочешь цитировать, Гервард, выкажи поэту уважение, а не совершай преступление!
– Это один из позднейших переводов, правда, но мне он все равно нравится! – возразил Сэр Гервард. – Ты и твое кипарисовое сердце не можете почувствовать красоту стиха!
Моклек затрубил, обдав их брызгами морской воды. Рози приподняла волна, восточный ветер дул в спину Герварду, неся их к берегу, рыцаря и мага-куклу, не перестающих спорить.