Особый интерес представляет первая притча Балавара, в которой говорится о глашатае смерти и четырех сундуках. Некогда она была использована Шекспиром в «Венецианском купце»:
В грузинской версии она звучит так.
Жил когда-то царь, добрый и справедливый. Однажды ехал он по дороге в окружении придворных и увидел двух мужей в лохмотьях и с язвами. Придворные хотели отогнать их, но царь спешился и стал их лобзать и пал перед ними ниц на землю. Придворные удивлялись, ибо не знали причины столь странного поступка.
Вернувшись во дворец, они пошли к брату царя и сказали ему:
— Скажи брату своему, чтобы он более так не поступал, ибо не пристало царю обнимать нищего.
Брат пришел к царю и рассказал ему обо всем, но царь так и не дал ему никакого ответа.
В этом царстве был такой обычай: если царь гневался на кого-нибудь и хотел казнить, то посылал к его воротам глашатая смерти с барабаном. Спустя несколько дней он послал глашатая смерти к воротам брата своего. Услышав барабан, брат царя надел саван и вместе со своей женой и детьми пошел к дворцу. Он плакал и рыдал, и рвал волосы, и посыпал свою голову пеплом. Когда это дошло до царя, то приказал ввести его.
Сказал ему царь:
— О чем ты печалишься?
— Как же мне не печалиться, если ты собираешься меня казнить?
— Неужели ты печалишься из-за глашатая, возглашающего у дверей твоих, ты же знаешь, что нет за тобой передо мной греха, за который я мог бы казнить тебя? А между тем ты порицаешь меня за то, что я убоялся глашатая Господа моего, когда посмотрел на него, так что пал ниц на землю, скорбя от напоминания о смерти, которая мне была объявлена с того дня, когда я родился, и я притом боюсь воздаяния за грехи, которые знаю за собой. Теперь иди и скажи моим придворным, чтобы они осознали свою ошибку.
Потом царь приказал сделать четыре сундука из дерева и два из них покрыть золотом, а два смолою. Когда сундуки были готовы, он приказал наполнить два осмоленных сундука золотом и серебром, а два сундука, покрытых золотом, — падалью, навозом, и кровью, и мертвечиной, и волосами. Потом он приказал закрыть сундуки и приказал собрать своих придворных и вельмож, показал им четыре сундука и велел оценить их. И они сказали:
— О царь, по нашему поверхностному взгляду нет цены двум золоченым сундукам, и нельзя скрыть их великолепия и красоты, а что касается двух осмоленных сундуков, то у них нет ценности из-за их безобразия и малости и ничтожности содержимого, они не стоят ничего.
Тогда царь велел открыть два осмоленных сундука, и весь дом осветился от находившихся в них драгоценностей.
— Вот подобие тех двух мужей, которых вы презрели за одежду и наружный вид и положение. А между тем они полны знания, и мудрости, и благочестия, и правдивости, и других благодетелей, которые лучше и ценнее и жемчуга, и яхонта, и драгоценных камней, и изумруда.
Потом царь приказал открыть два других сундука, и все содрогнулись от их вида и запаха. И сказал царь:
— Вот подобие людей, украшающих себя снаружи одеждой и драгоценностями, тогда как нутро их полно невежества, обмана и зависти, и лжи, и жадности, и злобы, и других пороков, которые гнуснее, и гаже, и грязнее и падали, и крови, и навоза.
И сказали придворные:
— Мы получили нравоучение и поняли ошибочность того, что мы сделали, о царь!
Затем Иосаф обращается, в христианство, и Балавар крестит его. Получив это известие, его отец Абенес впадает в ярость и начинает преследовать христиан. Но Иосаф благополучно преодолел дальнейшие испытания и лишения. Наконец царь Абенес решил разделить свое царство между собой и своим сыном. Царство юного принца начинает процветать, а его отца приходить в упадок.
Убедившись в справедливости христианской веры, Абенес также крестится со всеми своими сторонниками. После смерти Абенеса Иосаф передает царство праведному Барахии (перед нами явный отголосок великого отречения Будды) и возвращается в Цейлон. Там он живет вместе с Балаваром, и наконец они умирают, обретя святость.
Среди других многочисленных вариантов этой легенды особый интерес представляет его использование основателем и сторонниками о движения Ахмадийя в исламе, имеющего множество сторонников в Индии и на Востоке. В соответствии с данной традицией, примерно девятнадцать веков тому назад в Кашмире жил святой по имени Иус Асаф, который проповедовал притчами и использовал множество тех же тем, что и Иисус Христос. Так, например, притча о сеятеле из Нового Завета.