— Эй, Гатри, Гатри! — он помахал рукой над головой.
Пули пели над ним. Затем небольшая группка бегущих людей оказалась между нами. Я видел, как женщина в замешательстве остановилась на бегу, когда увидела Эйлин на подушках. Я видел, как она остановилась, наклонилась над седой головой и позвала через плечо своего спутника. Эйлин махнула в мою сторону гвоздикой.
Что есть сил я бежал за Кресси, Роем и Полли. Мои глаза щипало от дыма, боли и бури чувств, которые я не мог теперь контролировать. Пока не мог. Кресси оглянулась на меня и ненадолго остановилась. Потом подхватила меня под руку, когда я подбежал к ней. Мне было приятно на мгновение опереться на ее упругое молодое плечо. В горячке я не осознавал, насколько слаб, пока не коснулся ее. Все мое тело налилось свинцом. Она не могла долго меня поддерживать. Через мгновение я выпрямился и пошел дальше на своих ногах.
Нам нужно было пробежать два квартала. Мы спотыкались о кучи щебенки, которая перегородила половину улицы. Позади нас внезапно раздался вой еще одной машины, и мы инстинктивно оглянулись. Кабина автомобиля возвышалась над грудой разбитых стен. Он устремился в нашу сторону. Огромный тягач рушил кирпичи и балки, но неотвратимо продолжал движение. Люди разбегались от него, когда он, надрывно рыча двигателем, несся по длинной улице. Я увидел, как еще одна самодельная бутылочная бомба сверкнула в воздухе и разбилась о широкий красный капот машины. Огонь бесполезно разлился и загорелся на неповрежденном металле.
Автомобиль вдруг свернул и исчез за перекрестком с яростным затихающим воем. Отвлеченно я подумал, как он прекрасен, как совершенен по форме, цвету и мощи. Когда-то и Комус был прекрасен в своем совершенстве и могуществе, пока коррупция изнутри не источила его.
Хоть они и охотились за нами на улицах Корби, но теперь стало ясно, что нам удалось затеряться. Хаос, который они создали своим вторжением, был частью той силы, которая победила их, потому что в неразберихе мы слились с толпой, целенаправленно двигаясь по своему маршруту, хотя все силы были брошены на поимку именно нас.
Нам оставалось пройти всего один квартал. В конце улицы на фоне звездного неба вырисовывалась серая каменная башня. В этот момент шальная пуля пробила арку колокольни, и колокол отозвался единственным испуганным звоном, который еще долго вибрировал в моих ушах после того, как затих. И у меня было странное впечатление, что Тед Най сейчас здесь, на ревущей улице позади нас, хотя он был за пять тысяч километров от этого стонущего городка. Машины были его руками. Вертолеты были его глазами. Он был Комусом, как Рэйли был нацией, который бросил всю мощь и возможности государства на поиск всего лишь нашей маленькой группки с бесценной ношей.
Тяжелый рев внезапно пронесся над нами выше крыш домов. Луч прожектора скользнул вниз по диагонали и на мгновение ослепил нас всех яростным белым светом, обжигая кожу ужасом. Мы с Кресси одним движением нырнули под бетонную стену. Рой рванул ящик с предохранителем, а вместе с ним и Полли, к ближайшей открытой двери подъезда. Сам он с футляром был уже внутри, когда началась стрельба, а Полли замешкалась в белом звенящем луче. Мы физически ощутили, как пуля попала в нее, издав твердый чмокающий звук.
Она рухнула, как от удара безжалостного кулака. Коробка с глухим стуком упала на бетон, когда Рой бросил свою ручку и выскочил под ослепительный свет луча. Пули моментально запели вокруг него, когда он схватил жену под мышки и потащил к сомнительному укрытию дверного проема. Они отскакивали брызгами, словно капли весеннего дождя от тротуара, молотя и промахиваясь мимо этих двух фигурок отчаявшихся людей, и за этот бесконечный миг произошла целая цепочка повторяющихся чудес. Потом луч прожектора безразлично двинулся дальше и град пуль иссяк.
Когда мы с Кресси подошли к ним, Полли сидела и ругалась матом, прижав руку к боку, где между пальцами начала проступать кровь. Рой посмотрел на меня, и его лицо внезапно отразило всю изможденность, с которой так долго жила Полли.
— Вам придется идти без нас, — заявил он ровным голосом. — Я не брошу ее.
Полли бросила на него взгляд, полный бесконечной благодарности и тепла. Она на мгновение замолчала, закрыв глаза, чтобы скрыть свою мимолетную слабость. Потом вновь посмотрела на него и в своей прежней манере высказала:
— Да ладно, Рой, к чертовой матери. Я в порядке. Не будь идиотом.