Для описания дня и ночи в венерианском языке нет точных терминов, но из-за естественного колебания планеты на солнечной ее стороне происходит медленная смена тепловых потоков. Бывают периоды серовато-голубых заморозков и молочно-белых дней, когда сквозь плотный туман начинает просачиваться опаляющий свет солнца. В некоторых частях солнечной стороны тепло сменяется холодом лишь раз в несколько месяцев, но здесь огромные горы ускоряют этот процесс, что, однако, все равно не позволяет венерианам четко различать день и ночь.
Пока Кванна ехала по тропе, огромные синие горы в сумерках казались пурпурно-фиолетовыми. Она слышала, как журчат бесчисленные водопады, а умиротворяющий шум стекающей воды служил фоном для сходящих где-то вдалеке оползней, гулкое эхо которых отражалось от сизых скал.
Крутые скалы высотой в несколько сот метров пронзали облака и своим величественным видом по-прежнему производили довольно сильное впечатление на землян, привыкших в жизни на Венере. Но Кванна, поднимаясь все выше и выше, не обращала никакого внимания на хорошо знакомые ей отвесные склоны из пурпурного камня, нависающие над ней словно сама смерть. Она выросла в этих горах, но не собиралась тут умирать. Будь ее воля, она умерла бы на другой планете, чтобы ее похоронили в мягкой почве Земли, где на голубом ясном небе свет солнца сменялся светом звезд и Луны. Несмотря на многочисленные рассказы, Кванна все равно не могла представить подобные природные явления.
Пещера, которую она искала, находилась в двух часах езды от горных пиков Дарвы. Никто, кроме венериан, не смог бы найти ее тут меньше чем за несколько дней. И Кванна, и сама лошадь достаточно хорошо знали тропу, но подъем был труден даже для них, и когда они вышли к глубокому каньону, где шумел водопад, и без того взмыленная лошадь стала дышать еще тяжелее.
В узком ущелье грохот падающей воды казался оглушительным. Кванна накинула капюшон и поскакала прямо сквозь испаряющуюся на солнце пелену капелек к готической арке пещеры. Она свистнула три раза, и подъехав чуть ближе, в ответ услышала музыку, отразившуюся эхом от крутых склонов и на мгновение заглушившую рев водопада.
Проехав два поворота, Кванна увидела вдалеке мерцающий свет костра, соскользнула с лошади прямо в объятия поджидавших ее слуг и спустилась по поблескивающему песчаному склону к костру. Приглушенное свечение плясало в сказочном завораживающем мире сверкающих колонн, за многие века созданных каплями воды, падающими со сводов пещеры. Это словно была пещера Аладдина, и в свете костра казалось, что она выложена блестящими драгоценными камнями.
Когда Кванна вышла вперед и приблизилась к сидящей у костра группе людей, при виде ее изумрудного плаща, периодически скрывающего алые сапоги, все тут же вскочили на ноги, за исключением одного человека. Кванну, как подобает настоящей венерианке, обучили всем тонкостям церемониальных ритуалов, и знание этикета не являлось исключением. Даже ее походка уходила корнями в древние традиции.
Люди в пещере поднялись — все, кроме старика в капюшоне, — не из уважения к Кванне или ее полу, ибо на Венере к женщинам не относятся с пиететом, а потому, что она являлась важным посланником, приносящим важные известия о враге. И если бы у них были причины думать, что Кванна придет с плохими новостями или она потеряла престиж в лагере неприятеля, то они бы и не подумали встать. В основе взаимоотношений венериан лежит принцип «выживает сильнейший», который смогут понять далеко не все земляне. Также жители Венеры презирают неудачников и так стараются выслужиться перед теми, кто сильнее их, что их вполне можно назвать подхалимами.
При каждом движении яркие одежды собравшихся отбрасывали разноцветные блики на ледяные своды пещеры. Из группы, практически растолкав людей, вышел молодой человек. Когда он направился к Кванне, его алый плащ стал развеваться на покатых плечах подобно длинным светлым волосам. Только слепой мог не заметить их удивительное сходство — эти двое определенно являлись ближайшими родственниками.
Кванна взяла молодого человека за руки с величайшим почтением, которое вполне соответствовало ее временному статусу важного шпиона. Лицо Вастари пылало нетерпением, пока она, согласно правилам приличия, обменивалась церемониальными приветствиями со старейшинами племени. Ее немного позабавило, что она заставила ждать своего царственного брата. Кванна с невероятным спокойствием ловила на себе свирепые взгляды остальных людей, так как всю свою жизнь только и делала, что видела в глазах и лицах напротив неприкрытую надежду на ее скорейший провал. Ни один венерианин никогда не достигнет вершин власти и влияния, если будет обращать внимание на злобные взгляды соперников, желающих другим неудач и провалов.