Всех остававшихся подле него Перрин отправил ей на помощь и оказался в одиночестве. Без какого-либо дела.
Именно этого он и стремился избежать.
Ветер снова задул в его сторону, неся тот жуткий смрад смерти. Еще ветер нес воспоминания. Жар битвы, ярость и возбуждение каждого удара. Айильцы были непревзойденными воинами – лучшими, каких знала эта земля. Перрин не раз сходился с ними в ближнем бою и заработал свою долю ран и синяков, хотя они уже были Исцелены.
Сражение с Айил заставило его почувствовать жизнь. Каждый, кого он убил, мастерски владел копьем; каждый из них мог убить его. Но победил он. В те мгновения битвы он чувствовал, как его ведет страсть. Всеохватное чувство, что он наконец что-то делает. Спустя два месяца ожидания каждый удар приближал его к тому, чтобы найти Фэйли.
Больше не осталось ни разговоров, ни планов. Он достиг цели. И теперь цели нет.
Перрин ощущал пустоту. Как тогда… как в то время, когда отец пообещал ему особенный подарок на Ночь зимы. Перрин ждал месяцами, прилежно выполняя поручения, чтобы заслужить неведомый подарок. Когда же в конце концов он получил деревянную лошадку, то был в восторге. Но уже на следующий день ему стало невыносимо грустно. Не из-за подарка, а оттого, что больше нечего было ждать. Восторг исчез, и тогда-то Перрин понял, насколько для него ожидание важнее самого подарка.
Вскоре после этого он начал бывать в кузнице у мастера Лухана и со временем стал его учеником.
Перрин был рад, что вернул Фэйли. Он ликовал. Но что теперь его ждало? Эти несчастные люди видели в нем своего предводителя. Некоторые даже почитали его своим королем! Ни о чем таком он никогда не просил. Всякий раз, как они поднимали знамена, он заставлял убирать их, пока Фэйли не убедила его, что в этом есть и свои преимущества. И все равно Перрин был убежден: этому надменно реющему знамени с изображенной на нем волчьей головой в его лагере не место.
Но вправе ли он избавиться от него? Люди действительно равнялись на это знамя. Он чувствовал, как всякий раз, проходя мимо, они преисполняются гордости. Он чуял ее в их запахе. И Перрин не мог поступить наперекор чувствам тех, кто шел за ним. В Последней битве Ранду пригодится их помощь – тогда ему пригодится любая помощь.
Последняя битва. Может ли такой человек, как он, который не хочет быть лидером, вести этих людей к самому важному моменту в их жизни?
Завихрились цвета, кружащиеся пятна складывались в образ Ранда – тот сидел в каком-то каменном доме, кажется, в тайренском. На лице старого друга было мрачное выражение, как у человека, которому не дают покоя тяжелые и тревожные раздумья. Но даже и так Ранд выглядел по-королевски. Вот он-то был именно таким, каким должен быть король – в роскошной красной куртке, с благородной осанкой. А Перрин был просто-напросто кузнецом.
Перрин вздохнул и покачал головой, отгоняя видение. Ему нужно отыскать Ранда. Он чувствовал, как что-то звало, влекло, тянуло его к Ранду.
Он нужен Ранду. Вот что теперь станет его целью.
Глава 10
Последняя щепотка табака
Родел Итуралде молча курил, попыхивая трубкой, и дым вился змеиными изгибами. Сизые завитки собирались в облачка под потолком у него над головой и просачивались наружу через щели в крыше ветхого убежища. Доски стен покоробились от времени и разошлись, посеревшая древесина потрескалась и расщепилась. В углу горела жаровня, сквозь щелястые стены свистел ветер. Итуралде слегка беспокоился, что ветер каким-нибудь сильным своим порывом и вовсе опрокинет хижину.
Он сидел на табурете, разложив перед собой несколько карт. На углу стола, прижатый кисетом, лежал помятый клочок бумаги. Истрепанный бумажный квадратик был весь в складках и потертостях – его долго носили во внутреннем кармане куртки.
– Ну что? – спросил Раджаби, непоколебимый и решительный, с карими глазами, крупным широким носом и круглым выпирающим подбородком. Теперь он был совершенно лыс и чем-то смахивал на большой валун. Он и вел себя как валун. Сдвинуть его с места было нелегко, но если уж он покатится, то не остановишь. Раджаби одним из первых присоединился к Итуралде, несмотря на то что он, по слухам, незадолго до этого будто бы замышлял взбунтоваться против короля.
Минуло почти две недели после победы Итуралде у Дарлуны. Победа далась дорогой ценой. Возможно, даже слишком дорогой.
«Ах, Алсалам, – подумал Итуралде. – Надеюсь, старый друг, все было не зря. Надеюсь, твой рассудок еще цел. Может, Раджаби и похож на валун, но шончан – все равно что лавина, и мы сами обрушили ее на себя».
– Что теперь? – напомнил о себе Раджаби.