— Оборотни, — подсказала я.
— Верно.
Тишина.
— Я читала, что скин-волкеры могут принимать обличия пум, — сказала я. — А ещё они обычно обращаются в волков, койотов, а иногда и в медведей.
— Это внутри, если копнуть достаточно глубоко. Вот что сказала моя мама. — Он откашлялся и выпрямился. — То, что ты читала, было о ведьмах, да? О проклятиях? Носить шкуру животных и постоянно менять свою форму?
— Верно.
— Ну, это не мы. Мама сказала, что нам, вероятно, не следует даже называть себя скин-волкерами, из-за этой путаницы, у нас было другое название в первую очередь. Настоящие скин-волкеры, как мы, пришли сюда до того, как Колумб «открыл» Америку. Это была своего рода сверхъестественная гонка. Мы родились в семье скин-волкеров. Мы можем превращаться в горных львов. Мы получаем нашу энергию от природы. Мы можем исцелять и обладаем некоторой властью над животными. — Он встретился со мной взглядом. — Ничего тебе не напоминает?
Он протянул руку, чтобы положить свою руку на мою, и тут я поняла, что моя кожа покрылась гусиной кожей.
Я отстранилась. — Продолжай.
Он поколебался, затем продолжил. — Мама сказала, что новый вид скин-волкеров был создан в качестве помощников настоящим, которые были племенными целителями и защитниками. Наш вид — ну, это долгая история, и я уверен, что ты не заинтересуешься ей. Я могу дать тебе урок истории в другой раз. Дело в том, что мы не скин-волкеры, в которых верят в наши дни. Наш вид вымер.
— Энни не выглядит мертвой для меня.
— Это потому что… — Он остановился, морщась. Он вытянул ноги и потер коленки.
— Ты в порядке?
— Мышцы болят. Я их слишком нагружаю в последнее время. Я думаю, что оно близко. Первое обращение. Ты…? — Выдохнул он. — Позже, верно. Я все объясню. Хорошо. Семьи скин-волкеров потеряли свои силы. Мама сказала, что это было выживание. Они были истреблены новым человеческим родом скин-волкеров, и вдруг, они начали рожать детей без способностей.
— Эти дети не были угрозой, поэтому другие оставили их в покое.
— Да. Но некоторые семьи все еще происходили из старой истории. Как семья мамы. Это было похоже на то, как ты рассказываешь своим детям о том, что ваша семья раньше была известными воинами. Это ничего не значит больше, но это круто. Потом эти люди вышли с ней на контакт. Люди из других семей скин-волкеров. Они сказали, что ученые выяснили способ для реактивации гена.
— Реактивации силы скин-волкеров?
— Верно.
— Почему?
Он пожал плечами. — Если мы их не имеем, мы чувствуем их. Мама сказала, что это как, если рождается слепой художник или глухой музыкант. Это та ещё…поездка. Ты чувствуешь зуд из-за того, что не можешь ничего поцарапать. Были люди в её семье, кто сошел с ума, и все сказали, что это послужило причиной. Она работала в искусстве, но она сказала, что ей никогда не было этого достаточно. Ей всегда чего-то не хватало.
— Так они реактивировали ген. Для тебя и Энни.
— И остальных.
— И меня тоже.
Он кивнул. — Энни была первой. Когда все, казалось, прошло хорошо с ней, они сделали первую волну инъекций. Они постоянно были около нашей матери. Конечно, они волновались о том, что что-то может пойти не так. Сделали ли они все правильно. Они начали становится параноиками. Тогда одна из матерей сказала, что подслушала ученых говорящих о том, чтобы забрать младенцев сразу же после их рождения. И они сбежали.
— Все?
Еще один кивок. — Некоторые оставили детей, потому что они думали, что их так труднее будет найти. Позже…ну, позже, мама начала думать, что они слишком остро отреагировали. Женщина, которая сказала, что она подслушала ученых уже давно хотела уйти.
— Поэтому, возможно, она сама придумала это. Если бы они ушли все вместе, усилия на их поиски были бы разделены. Она сделала так, чтобы ей было легче уйти.
— Верно. Но когда люди говорят о том, чтобы забрать детей от родителей… — Он пожал плечами. — Это рождает плохие воспоминания.
Резидентские школы. Он имел в виду их. Я не много знаю о них в США, но я знала, что они были большой проблемой в Канаде, на протяжении более ста лет, коренные дети забирались из своих семей и жили в финансируемых государством церквях, которые в перспективе становились их школами.
Изнутри хижины, Энни крикнула: — Рейф?
— Я здесь! — крикнул он в ответ. Он поднялся на ноги, а потом обернулся ко мне. — Побудь здесь немного. Я сейчас вернусь.