Девушка засмеялась:
— Да я не об этом. Ты сейчас один там живёшь, или вас таких несколько?
— Один. Иногда, бывает, кто-нибудь остаётся. На этот случай есть надувной матрас, как у меня, или мягкое кресло. Ну, вообще-то, в другом здании есть нормальная раздевалка с раскладушками, где гастеры ночуют. Там свободные места всегда есть. Но на мойке у нас гораздо лучше. Мы какбы это – привилигированные! — обрадовался сам своим словам Федя.
— Я хочу посмотреть на это, — сказала девушка очень серьёзно, взглянув ему в глаза.
У мойщика всё внутри перевернулось. На секунду он совершенно растерялся. Сообразив, однако, что ничего невозможного в этом пожелании нет, он предостерегал только:
— Мы там хоть и убираемся, но любая подсобка при автомойке – это грязное место. Такая атмосфера, понимаешь? Там есть вечно пыльные углы. Там плесень растёт, бегают крысы. Хранятся химикаты. Ничего хорошего. Грязь и вонь.
— Ого! Нелестно ты о своём приюте, — пожурила Катя.
— Как?
— Не-ле-стно. Слово "лесть", знаешь? Не хвалишь ты свою ночлежку, даже не фальшивишь.
— Знаю, знаю... Не, ну я-то всем доволен, ты пойми! Я так сказал почему? Потому что вижу, когда к нам входят люди, которые никогда раньше не появлялись, особенно новички, кто на мойках никогда не работали – им всем противно! Они брезгуют там дышать, оставлять свои вещи, жрать! Я всегда это хорошо вижу. Они не могут там долго находится. Я-то это всё давно прошёл. Я работал в местах, где было хуже.
Катя слушала, и глазки её не моргали, а уста исказила подозрительная улыбка. Внутри она испытывала страшную интригу. Всё самое высокое и благородное, что было в ней – било тревогу. А самое низкое и порочное предвкушало пиршество немыслимой жути.
Фёдор совсем не ожидал, что будет говорить о минусах житухи на своей работе. Казалось, будто он отговаривает кого-то от трудоустройства. Мысленно мужчина какбы перезагрузился, посмотрел на ситуацию со стороны, и всё же решился прямо спросить:
— Я только не понимаю, зачем тебе это?
Катя впервые посмотрела на него очень ласково, чарующе:
— Я тоже не понимаю некоторых чужих решений. Но, как бы нам ни казалось, они не лишены смысла.
"Чёрт! Сделка с Дьяволом" — подумал Федя. Только вот кто на чьей стороне, и в чём именно дело, он совсем не понимал. Ситуация приняла абсурдный оборот, и что главное – не было никакого резона этой девушке отказывать. Особенно после такого взгляда. Лишние мысли, создающие тесноту в штанах, начинали его сознание стремительно наполнять.
Девушка, словно её незаметно подменял близнец, вдруг вновь погасла. Она смотрела стеклянными глазами, будто сквозь него, в никуда. Этот её период сна с открытыми глазами продлился дольше всего – мойщик, тактично погрузившийся в свой смартфон, замерил аж целых восемнадцать минут. Придя в себя, блондинка рефлекторно и важно окликнула официанта, заказала два эспрессо и сладко зевнула в ладошки. За окном уже смеркалось.
— Ну что, кофейку выпьем, да пойдём?! — весело и бодро спросила девушка.
— Пойдём, — соглашался Фёдор, всё более ужасаясь с того, что это происходит на самом деле.
Кофий подали через мгновение, напиток был горяч. Мойщик поспевал за спутницей, но обжигался и горько ранил свою повреждённую зубную эмаль.
Через пару минут они оказались на холодной, тёмной улице.
Почти всю дорогу они говорили о автомобилях. Катерина поведала, что отец хотел купить ей хэтчбэк ауди S3, машину в целом хорошую, но вот только такие женские повозочки ей, как вид, не нравились. Конечно, она соглашалась, что ситуация в городе сложилась плачевная – перенаселение человеческое повлекло перенаселение автомобильное, и благородно было бы вообще "брать смарт и мозгов не ебать". Но что поделать – большие и широкие авто ужасно ей нравились, и распоряжаться иным транспортным средством было бы предательством. Посему она, обыкновенно, и пользовалась люксовыми такси.
Фёдор слушал, что-то говорил, да поглядывал на часы. Смена заканчивалась в девять, но самые талантливые парни сваливали ещё в половину. Парочка шагала неспеша, и ровно в девять вечера начала только оставшуюся треть пути. "Значит, и Тихонов успеет уйти" — соображал мойщик. Мастер смены, как водится, покидал рабочее место позже остальных. Однако, карта джокера этим вечером ещё могла разыграться – кто-нибудь из коллектива всея сервиса мог пригнать и самостоятельно надраивать свою машину в гордом одиночестве. При этом, самые же "свои" из таких людей обязательно совались в комнату мойщиков, ибо вся химия хранилась там. Вероятность, впрочем, была мизерной.