- Извини, Джейни. Так сколько я должен?
Только через секунду до меня дошло: он настолько не в себе, что пытается опять заплатить мне за заказ.
- Двадцать семь долларов. – Я подождала, пока он не отсчитал нужную сумму с очередными клевыми чаевыми, а потом добавила: - Но вы уже заплатили.
Голубые глаза посмотрели на меня поверх золотой оправы, и щеки мистера Ви вспыхнули.
- И то правда, заплатил.
Я сочувственно кивнула.
- Извини, пожалуйста. – Он засунул деньги обратно в карман. – Ты хотела на что-то посмотреть?
Вряд ли было бы хорошей идеей ответить «Ага, на задние комнаты». В данный момент меня интересовал один вопрос (кроме очевидного со словами «Какого, блин, черта?»): хорошо ли хам знает английский. Поговорить напрямую с мистером Ви я не рискнула. Вдруг хамло так же бегло говорит на моем родном языке, как я – на его? Плюс я не знала, что на самом деле происходит, поэтому вариант обменяться с владельцем магазина понятными знаками тоже отпадал.
- Все равно не смогу себе позволить, - усмехнулась я. – Хорошего дня, мистер Ванденберг.
Он снял очки и стал их протирать.
- Да, конечно. Тебе тоже.
Хам уже съел добрую половину сэндвича и опять уставился в журнал, но я всерьез сомневалась, будто его интересует, что печатают в издании «Антиквариат и изобразительное искусство».
Заходя в магазин, я была полна решимости не вмешиваться. Выходя, точно знала, что ни за какие коврижки так не поступлю. Мистер Ви был в таком состоянии, что само по себе удивительно, как он вообще разговаривал. Но сколько еще он так продержится? Как по мне, сил у него оставалось все меньше и меньше. Что бы ни задумали его новые друзья, их было как минимум четверо. Я принесла четыре сэндвича, ни один из которых мистер Ви не смог бы съесть. У него аллергия на яйца, а все четыре он заказал с майонезом.
Открыв дверь, я прислушалась к веселому побрякиванию звонка, и этот радостный перезвон составлял ощутимый контраст с атмосферой в магазине. На этот раз у холода была только одна задача – напомнить, что одета я не по погоде. Однако буквально перед выходом мой взгляд зацепился за фотографию на полке, вставленную в антикварную рамку на продажу. Рядом стояла табличка с детским почерком: «ПРОДАЮТСЯ: рамка – 50 долларов, родители – 49,95 долларов за штуку».
Дверь за мной закрылась, и пришлось приложить все усилия, чтобы не затрястись от холода.
Чтобы подчеркнуть все достоинства рамки, мистер Ви вставил в нее фото своей семьи. И эту семью я знаю. Не знала только, что они – его семья. Пару раз в неделю они приходят в кафе. Натали, жена мистера Ви, настоящая красавица. Похожа на островитянку – с экзотической смуглой кожей и густыми черными волосами. Дети – смесь голубоглазого блондина мистера Ви и богатых темных оттенков его жены.
Зовут их Джозеф и Джасмин. Джозефу около десяти. Джасмин помладше, лет, может быть, шести-семи. Я запомнила их с самой первой встречи. Отчасти потому, что оба были темноволосыми с кристально ясными голубыми глазами.
- Вы очень яркая, - заявила Джасмин, пока я принимала их заказ.
- Ну, спасибо.
- Вы ангел?
Так и не оторвавшись от экрана телефона, Джозеф ткнул ее локтем в бок.
Я тихо рассмеялась:
- Не всегда.
- Извините, - вмешалась Натали, - Джасмин считает, что видит ауры.
- Ничего себе! – Я повернулась к девочке. – Классная способность!
- У вас нет ауры, - восхищенно пролепетала Джасмин. – Вы и есть аура.
- Ой, это так мило! – Подмигнув ей, я спросила у Джозефа, что он будет пить.
- Кофе. Черный.
Прекрасно понимая, что ему вряд ли больше десяти, я покосилась на Натали.
Та пожала плечами и объяснила:
- Это его единственный порок.
Учитывая возраст Джозефа, я понадеялась, что так оно и есть. Но, когда налила ему чашку, он достал из кармана куртки шоколадку и бросил квадратик в кофе.
- Единственный, говорите? – спросила я у Натали.
- Предлагаете считать за два сразу? – ухмыльнулась она в ответ.
С тех самых пор я взяла за правило сходу наливать Джозефу кофе с наставлением «Пей с умом». Он посмеивался из-за чашки или показывал мне большой палец, а Джасмин тем временем изучала меня, наклоняя головку так и эдак, чтобы рассмотреть мои крылья. Проще говоря, в это семейство я по уши влюбилась.
Отойдя на несколько шагов, я прислонилась к кирпичной стене. Какая роль в происходящем отведена семье мистера Ви? Грозит ли им опасность? Как только стало слишком холодно (то есть секунд через девять), я отлепилась от здания и пошла обратно в наше кафе, выдумывая сотни сценариев, которые могли бы объяснить странности в антикварном магазине. Рядом – только химчистка. Зачем, бога ради, жителям Ближнего Востока делать подкоп в химчистку?