- Милорд, вы здесь. Чего-нибудь желаете? - тут же засуетилась старуха.
- За мной. Обе, - последовал ответ.
Обе знают, что их ожидает, поэтому идти не было никакого желания. Старуха даже попыталась убежать, но нож вошел ей между лопаток, не успев она пробежать и пары метров.
- Какая печаль. Придется развлечься только с одной, - наигранно произнес Рамси и, схватив женщину за руку, повел ту на выход.
По пути в подземелье Рамси приказал одному из стражников отнести тело старухи на задний двор. Пусть сучки полакомятся. Такая забота о животных, но не о людях. Некоторые люди не достойны хорошего отношения. К нему это тоже относилось, но проблема была в том, что его это никак не волновало. Ему не нужна была любовь со стороны других людей.
К черту ее.
Достаточно и одного человека, чтобы почувствовать себя счастливым. Вот только у него с этим человеком отношения не совсем гладкие. У него было удивительное свойство: каждый раз ему удавалось ломать то, что и так уже было склеено. Он уже столько раз разбивал эти хреновы отношения, что их можно было бы даже считать шедевром. Это даже не удивительно, ведь они столько всего уже повидали. А ему … ему придется постараться, чтобы хоть как-то привести их в порядок.
Служанка не перенесла своего наказания. Так и умерла в сырой камере, хотя он и не собирался отпускать ее оттуда живой. Привязав ее руки к кольцу, специально прикрепленному к потолку, так чтобы она едва касалась пола, он избил ее плетью, которая вся была усеяна маленькими зубьями. Каждый удар приносил женщине сильную боль, которую та не скрывала. Все тело было в ранах, словно ее пытались загрызть собаки. Лицу тоже досталось. Неудивительно, что у нее был выбит глаз. Одно из зубьев впилось прямо в левый глаз, так что когда Рамси замахнулся для нового удара, глаз выпал прямо на пол.
Плевать на глаз. На ее крики. На ее смерть. Плевать на все остальное. Ему не важны остальные. Да и зачем они, когда есть та, в чьи глазах он видит себя. Словно он весь ее хренов мир. И от этого никак не избавиться.
Он даже не понимал как, но ей удавалось притягивать к себе его внимание. Неосознанно, потому что он знал, что она не стремится к этому. Это было заложено где-то глубоко в ее натуре. И она просто …
- Милорд! Ваш отец ждет вас у себя. Он сказал, что это срочно, - голос стражника.
Придется пойти. Это ведь наверняка будет касаться ее.
- Убери тут, - бросил он, проходя мимо.
Стражник кивнул.
Она уже была там.
Прекрасно. Просто прекрасно.
Сидела напротив отца. Тот был зол, Рамси видел это. Если бы не стол, Русе Болтон ничего бы не стоило, чтобы задушить девушку. Но он сдерживался.
Он сел на свободный стул рядом с ней.
Два стула. Как предусмотрительно.
Рамси невольно хмыкнул.
- Собираешься провести небольшой семейный совет? - поинтересовался он невинным голосом.
- Сейчас не время для твоих шуток, сын, - одернул его отец.
- Вы хотите обсудить случившееся с леди Уолдой? - вмешалась Лианна.
- Мне нужно ваше признание. Будет лучше, если вы сами расскажите, что случилось? - тон хранителя Севера требовал никаких отлагательств.
Ему нужен был ответ. Прямо сейчас. Честный ответ
Вот только Лианна не понимала, чего именно он ждет от нее. Случившееся ведь никак не касалось ее. Конечно же, она была связана с Болтонами через Рамси, но на этом все. На этом их связь прерывалась. Все. Больше нечего добавить. Она и не хотела добавлять. Ей было достаточно Рамси. Хотя, даже с ним ей было сложно. Крайне сложно справиться, а тут еще это.
Признание. Он хочет от нее признание, а она даже не знает что сказать, что ответить на подобное заявление. Она же не преступница. Она не делала ничего плохого. В чем он вообще может ее подозревать?
Она начинала нервничать. Рамси видел это. Видел, что они ни черта не понимает и еще немного и …
Только не плачь. Не сейчас. Ты справишься.
В чем дело? Тогда тебя не заботили ее слезы. Пошли ее к черту со своим слезами и сейчас. У тебя это отлично получается.
Пусть плачет, но только не при посторонних.
Он так хотел видеть ее сильной. Хотел, но это не мешало делать ей больно каждый раз. Сейчас по другому. Он знал, что именно отец хочет услышать от нее. Лишь она этого не знала.
- Слухи. По замку ходят столько слухов, но ты же веришь им всем, - он не выдержал.
Должен был сказать что-то, но нарушить эту уже почти звенящую тишину.
Она будет оправдываться. Скажет, что ни в чем не виновата.
Она ничего не делала.
Он знает это. И даже если кто-то и видел ее на кухне ночью, он все равно не поверит. Такая, как она, не могла этого сделать. Такая его.
Скажи, что это не ты, и покончим на этом.
- Я не понимаю. В чем именно я должна признаться?
Черт!
Так невинно. Даже если ему предоставят тысячу доказательств, он все равно не поверит. Ее голоса достаточно, что понять, виновна она или нет.
Нет, она не виновна.
Но этот голос. В нем было непонимание. Она не притворялась. Просто не знала, что сказать. Не знала, что сказать, чтобы ей поверили.
- Все думают, что это ты убила ребенка. Отравила мачеху лунным чаем, - Рамси говорил это так, будто ничего важного не случилось.
Возможно, для других это было катастрофой, но ему было не до этого.
Он сказал все. Снова. Все думают. Словно все против нее и в этом мире и нет ни одного человека, кто бы мог ей поверить. Поверить именно ей, а не гнусным слухам, о которых знает уже весь замок.
А ты поверишь мне? Встанешь ли ты на мою сторону? Просто …
Возьми меня за руку.
Ей нужно успокоиться, а он лучше всех может сделать это. Прямо сейчас. Просто взяв за руку.
Он видел, как мелкая дрожь била ее руки. Только бы она не сорвалась.
Нужно взять ее за руку. Он знал, что она не будет против. Хочет этого сама.
Накрывает ее руку своею, медленно сжимая. Хотел, чтобы она ощутила.
Она медленно опустила взгляд вниз. На их руки. На ее лице проскользнула тень улыбки. Затем перевела взгляд на него. В широко-распахнутых глазах стояли слезы, но она не давала им волю.
Ты справишься.
Он читал в них шок от услышанного. она ведь до сих пор верит в благородство каждой человеческой души. Верит, что человек не способен на подлости.
Ничего не говори, иначе она задохнется. Ей нужен лишь толчок, чтобы полететь. Полететь вниз.
Хочет что-то сказать. Уже даже приоткрыла рот, но слов так и не было слышно. Этот рот. Этот гребанный рот, который ему хотелось целовать, так ничего и не сказал.
Ну и пусть. Ему достаточно и ее глаз.
В них была надежда. Надежда, что в этой комнате ей поверят. Поверят в этом замке. Хотя бы один человек. И этим человеком должен быть он. Она возлагала надежды на него.
- Я все еще жду вашего признания, - голос отца.
Так не вовремя. Словно он нарушил что-то очень важное. Что-то очень личное. Он прервал их взгляд, потому что Лианна подняла взгляд на него.
- Я … я не делала этого, - сложно говорить.
Это стоило ей некоторых усилий. Усилий, которые она старалась забрать у него, потому что теперь уже она сжимала его руку. Пытается быть сильной.
- Иди к себе.
Что?
Оба опешили от этих слов.
Он совсем не собирался произносить это. Оно само получилось. Просто сорвалось с его губ.
Она совсем не ожидала услышать это. Но это было крайне приятно. Он сказал это так … так, что она сразу поняла. Он не верит слухам. Они для него ничего не значат.
Это было очень важно для нее. Когда тебе верит хотя бы один человек, можно считать себя живым. Внутри уже не зияет черная дыра. Теперь уже хорошо, потому что он верит.
- Мы еще не закончили, - снова голос отца.
И снова не вовремя.
Она растерялась. Ей хотелось подчиниться ему, своему мужу. Хотелось уйти и дожидаться его в комнате. Она бы так и сделала, если бы не он. Если бы не он и его ледяной голос, который не давал ей встать.