Ира шарит рукой и, подцепив рукой простынь, натягивает на себя. Я отпускаю ее голову и иду в комнату. Мальчишка терпеливо торчит в окне. Вскоре появляется Ира, она замотана в простынь выше груди. Они о чем то переговариваются и девушка подзывает меня пальцем.
— Нам предлагают срочно выбраться от сюда через окно. Охрана под окном вырублена, а смена к ним придет через час. Просят поторопиться.
— Этот парень от Сахри?
— Да.
— Тогда действительно поторопись, быстрей оденься и возьми в карманы самое необходимое, возможно мы сюда не вернемся.
Через десять минут, мы по шесту приставленному к нашему окну, спустились на землю. У стены лежит неподвижная фигура человека в черном. Рядом стоит, в серой одежде бедуина, парень с прикрытым до носа платком и мальчишка. Парень жестом показывает во дворик. Мы проходим дворик, калитку и попадаем еще в один дворик, а с него выбираемся на небольшую улицу, где у тротуара стоит обшарпанный автомобиль непонятной марки. Забираемся на заднее сиденье и оказываемся рядом с Захри.
Он что то спрашивает бедуина в окно дверцы.
Ира сидит между мной и Шимали. Я толкнул ее в бок и кивнул на парня. Она догадалась, что я хочу.
— Он спрашивает. Все в порядке? — машинально перевела Ира.
Бедуин кивает головой и садится на переднее сидение шофера, рядом усаживается мальчик. Я опять толкаю Иру.
— Переведи. Вы нашли Алихана? — спрашиваю Захри.
Ира добросовестно переводит и отвечает мне.
— Нашли. И все что вы мне говорили, верно. Я нашел место, где этот бандюга, собрал бомбу. Сегодня вечером ее должны вывести за границу. Мы вас пораньше вытащил из отеля, потому что днем это трудно сделать. Нужно еще подготовиться…
Машина вдруг с воем завелась и тронулась с места.
— Нам еще нужна подмога? — спрашиваю Захри.
— А вы можете достать кого-нибудь? Это было бы неплохо. У меня только двое парней.
— Это с мальчиком?
— Нет, без него.
— Я сейчас позвоню кой куда.
Достаю мобильник и набираю номер.
— Але…
— Я слушаю, — слышу голос майора.
— Мы только ушли из дома.
— Хвоста нет?
— Нет, нас вывел клиент.
— Он сейчас с вами?
— Со мной.
— Что он выяснил?
— Сегодня вечером.
— Понял. Спросите у клиента, где нам встретится.
Я склоняюсь к Ире.
— Скажи ему, — киваю на Захри, — Нас спрашивают, где мы можем встретится?
— Скажите, у бензозаправки на дороге номер восемь, — переводит девушка.
— У бензозаправки на дороге восемь, — эхом отвечаю в трубку.
— Во сколько?
— Во сколько? — склоняюсь к Захри.
— В десять.
— В десять, — сообщаю в трубку.
— Хорошо, связи конец.
Я отключаю мобильник и прячу в карман. Машина, тем временем, катит по узкой улице. Захри толкает Иру и та мне переводит.
— На встречу с вашими ребятами, вы ради безопасности, не поедете. Мы их встретим сами. Только скажите приметы ваших парней, чтобы мы не ошиблись. А вы пока будете отсиживаться в одном месте.
— Договорились.
У большого черного ангара машина останавливается. Мальчишка выбирается из автомобиля и бежит открывать ворота, он с трудом раздвигает створки. Машина въезжает в черный провал.
На антресолях ангара устроены небольшие конторки, куда нас и приглашают. Здесь Захри зажигает свет и указывает нам на грязный диван и стулья.
— Вот здесь вы устроитесь, — переводит Ира. — Туалет внизу, постарайтесь не высовывать из ангара носа. Мы скоро привезем ваших друзей…
— Хорошо.
Захри уходим, Ира осторожно присаживается на стул.
— Как здесь грязно и противно пахнет?
— Потерпи, может сегодня все закончатся и мы отправимся на родину.
Часов в одиннадцать в ангар въезжают две машины, это развалина Захри и черный «Форд». К нам на антресоли поднимается Шкловский с двумя черноволосыми мужиками и сам Шимали.
— Привет Ирочка, здорово Петр, — майор крепко пожимает нам руки. — Вот посмотрите, кого я привез. Это ребята из израильской разведки, согласились нам помочь. Фамилии и имена свои они просили не оглашать.
Ребята кивают нам головами.
— Ирочка, — продолжает Шкловский, — спроси у Захри, что он выяснил и как он предлагает нам действовать?
Захри кивает головой.
— Алихан собрал свою бомбу в бывшем цехе химического завода и сегодня вечером ждет транспорт, чтобы отправить ее за границу.
— Это точно к нам, — вдруг по-русски сказал один из израильтян, — вчера к нам поступил сигнал, что посылка из Ирака должна вот-вот прийти в Палестину.
— У вас есть предложение, как мы возьмем бомбу? — продолжает спрашивать майор.
— Нападем на цех. Другого пути нет, — отвечает Захри.
Он подходит к железному шкафчику у дивана и открывает ключом дверцу. Две полки забиты оружием, здесь автоматы, пистолеты, коробки с патронами и даже гранатомет, на третей полке стопка бронежилетов. Израильтянин подходит к шкафчику и рассматривает оружие.
— Неплохо. А когда вывозят бомбу, по времени известно?
— Не могу точно сказать, но предполагаю, что вечером после десяти, переводит Ира. — Те ребята, которые сообщили мне об этом, сказали, что Алихан персонально вел переговоры с кем то за границей и тот обещал приехать за товаром сегодня, но после вечерней молитвы.
— Значит в девять мы должны быть там. Я думаю, что сейчас надо обсудить подробный план, как нам разобраться с этой сволочью. Девушка, попроси этого господина, пусть он нам нарисует цех и все, что там есть.
Около восьми вечера, мы все переоделись и вооружились. Даже на Иру натянули бронежилет и выдали ей маленький автомат Узи. Мне достался тоже бронежилет, АК с подсумком рожков с патронами и пистолет с обоймой. Пришлось закрепить подсумок на ремне брюк, а пистолет засунуть за пояс. К моему удивлению, мальчишке тоже выделили пистолет и тот с гордостью запихнул его в рваный карман.
— Неужели он пойдет с нами? — спрашиваю Захри, через нашу переводчицу.
— А что? Это мальчики нашей страны, они уже много чего умеют. В самое пекло мы его не пустим, а на стреме надо кому то быть. Бойцов мало, пусть поможет.
Я взглянул на Шкловского, тот пожал плечами.
Две машины выехали из ангара и неторопливо поехали по улице. В нашей колымаге пополнение, кроме нас с Ирой, Захри и знакомого араба, что освобождал нас из отеля, сидит здоровенный черноволосый тип. Этот не прикрыл лицо, напряженно смотрит на дорогу и поглаживает ствол пулемета. Он появился у нас в последнюю минуту и сразу потребовал оружие помощнее. Мальчишку устроили в машине к Шкловскому.
Через два квартала к нашей маленькой колонне пристроился черный автобусик. Я встревожился и попросил Иру, чтобы перевела Захри.
— Он знает, что нас преследует еще одна машина?
— Где? — оглянулся тот. — А эта? Мне ее навязали евреи. Сказали, что бомбу надо вывезти, вот и подготовили транспорт.
— А там сколько человек?
— Только водитель.
Не доезжая до завода метров за сто, машины останавливаются. Я, в соответствии с планом, бегу с Ирой в переулок, потом сворачиваю к виднеющемуся недалеко серому забору, за которым темнеет здание. Забор из развалившихся глиняных кирпичей. Мы легко пересекаем его через один из многочисленных проломов. Напротив забора прочное, из обоженного кирпича, грязное здание, окна забиты железными листами, ни одной щелочки не видно. По центру строения небольшая железная дверь. Я осторожно подергал ручку, заперто. Делаю знак рукой девушке, чтобы отошла за кучу мусора у самого забора. Та послушно отбегает туда и прячется за спасительные гнилые бочки. Теперь ее задача, не давать выскользнуть из цеха бандитам, если те захотят удрать. Как мне говорил Сахри, где-то левее двери есть сливная труба с крыши, по которой можно залезть наверх.
На крыше все глухо, ни люка, ни двери, только многочисленные вентиляционные трубы, нелепо уставились своими козырьками в небо. Уже хотел спуститься вниз, как мое внимание привлекла покосившаяся труба вытяжки большого диаметра. Я подошел к ней, схватил за кронштейны и потянул. Со скрипом, труба повалилась на крышу, обнажив темную дыру вниз. Стенки трубы покрыты черным, жирным налетом. Кладу автомат на крышу, снимаю бронежилет, потом сдергиваю рубаху и разрываю ее пополам. На голое тело обратно одеваю бронежилет, закидываю автомат за спину, а руки заматываю обрывками рубахи. Теперь с брезгливостью лезу в грязный провал. Руки и ноги упираются в жирные стены трубы. Уже спустился метра два, как вдруг ноги соскользнули с прилипшей грязи и я покатился вниз. Хорошо, что высота цеха небольшая. Меня выбросило животом на стол, засыпанный шариками и обломками пенопласта, которые тут же предательски налипли на испачканные ноги, руки и тело. Кругом полно света от десятков светильников, свисающих с крыши. Несколько арабов стояли невдалеке и, открыв рот, смотрели на меня. Они первые пришли в себя и бросились в разные стороны и тут, со стороны ворот, в нашу сторону загрохотала очередь из пулемета и несколько автоматов сразу же стали вторить ему. Я постарался свалится со стола на пол, с трудом отодрал липкие лохмотья рубахи с рук и изловчившись сдернул не очень то чистый автомат со спины. Хорошо, что затвор легко передернулся. Теперь пошла поганая жизнь. Кругом стрельба и пули свистят над головой. Я подполз к краю стола и выглянул наружу. Несколько арабов, не обращая на меня внимания, палили из оружия в глубь цеха, спрятавшись за ящики. Я поднял автомат, прицелился в их спины и нажал на курок. Оружие тряслось у меня в руках и кончило биться, когда все патроны кончились. Две человеческие фигуры нелепо скрючились на полу, остальные куда то исчезли. Перезарядил автомат и тут мне показалось, что стрельба куда то удалилась. Я уже смело приподнялся и осмотрелся. Недалеко от стола, на полу длинный ящик. Крышка его скинута на бок. В самом ящике, примяв блоки пенопласта, лежит длинная металлическая сигара. Делаю к ней пару шагов и тут из-за ящика выпрыгнул огромный черноволосый мужик с поднятыми руками, он что то залопотал по-арабски, но я его… узнал, по описаниям допрошенных нами в России людей.