— Иди сюда, — говорит он, не обращая внимания на мое удивленное лицо.
— Ты же не собираешься высечь меня кухонным полотенцем?
— Конечно, нет, — когда я подхожу ближе, он опять меня шлепает, едва касаясь моего бедра. — Я буду тебя им дразнить.
— А что случилось с банальным раздеванием и…
Он шлепает еще раз, и на этот раз повыше.
— Ты пришла ко мне, а не к какому-нибудь малолетке с тощим членом из Del Mar. И я буду делать так, как мне хочется, — его взгляд смягчается. — Не переживай, милая, я не заставлю тебя долго ждать.
Мой выдох выходит прерывистым, и я согласно киваю. Что бы он ни придумал, я здесь именно за этим. Я закрываю глаза и отдаюсь почти опьяняющим ощущениям от его близости, когда я могу чувствовать только его.
Он наматывает на палец небольшую прядь моих волос и скользит по ней по всей длине, мягко потягивая.
— Посмотри на меня.
Я поднимаю взгляд, фокусируюсь на изгибе его нижней губы, его ироничной ухмылке и жду его дальнейших указаний.
— Поцелуй мою шею, — шепчет он, и я целую. Встаю на цыпочки и прижимаюсь губами к его пульсирующей вене.
Это предлог, чтобы увидеть, как я действую на него, так же быстро его кровь бежит по венам, как и моя, когда он рядом. Но его пульс ровный, и под своими прикосновениями я ощущаю размеренное бум… бум… бум…
— Лизни, — его пальцы скользят по моей шее и цепочке с кулоном, прижимаются к коже головы, зарываются в волосы и сжимают их.
Мой язык поглаживает, едва касаясь его кожи, и он стонет, низко и жаждуще. На вкус он соленый и свежий, будто с самого детства его, не отпуская, омывал океан.
— Иди ложись, — его пальцы отпускают меня, но взгляд еще на мне. Сейчас я вспоминаю, что Финн на десять лет меня старше, и я, наверное, выгляжу наивной и испуганной. Интересно, он догадывается, что у меня еще не было такого опытного любовника, как он.
— Я свяжу тебя и буду целовать твою сладкую киску. И хочу слышать свое имя, когда ты кончишь на мои губы.
Забравшись на кровать, я поворачиваюсь и усаживаюсь прямо посередине. Я выросла на пляже, поэтому свободно себя чувствую, находясь в купальнике на людях. Но с Финном мы обычно играли в темноте. И это немного странно — быть перед ним абсолютно голой, когда он сам практически одет, и ползать на четвереньках при свете дня.
Стою на коленях и жду, что он присоединится ко мне, но он лишь отрицательно качает головой.
— Ляг на спину и закрой глаза, — на мой подозрительный взгляд он отвечает спокойным глубоким голосом: — Ты хочешь этого или нет?
Прежде чем сделать так, как он сказал, я смотрю на ширинку его джинсов, мягкую от длительной носки и с выпирающей эрекцией. Он всегда уверен, что мое тело готово, и я знаю: чем бы мы ни занимались, тут нет места страху или панике, и моя потребность переключиться на что-нибудь, кроме собственных мыслей, делает меня нетерпеливой.
Он замечает, куда я смотрю, потирает рукой по всей своей длине и сжимает сквозь джинсы.
— Потерпи еще немного, ты его получишь. Ложись.
Подушка немного твердая, но хлопок под моей обнаженной кожей ощущается мягким и теплым. Матрас продавливается у меня между ног, когда Финн забирается на кровать, ладонями поглаживая мои голени.
Финн пропускает конец веревки поперек моего тела и наматывает вокруг своей руки. Заводит ее сзади, спускает по центру тела и крестом обворачивает спереди и сзади. Обматывает вокруг одной моей руки и протягивает обратно по груди до другой стороны. Обернув вокруг другой руки, он нежно связывает их таким образом, что они зафиксированы по сторонам вдоль бедер. Прямо по середине, над пупком, он завязывает сложный и красивый узел. Я наблюдаю за ним все это время, он сосредоточен и связывает очень аккуратно, чтобы не было слишком туго. И по его взгляду я точно знаю, что ему все это нравится. Когда он заканчивает, проводит руками по моим бедрам, животу, груди и шее.
— Я и не догадывалась, что тебе такое нравится, — шепчу я.
Он пожимает плечами, но ничего не говорит. Моя грудь зафиксирована крестом на грудной клетке, и веревка мягкая, но крепкая. Я чувствую, как она давит на нежную кожу по всему телу.
— Не слишком туго? — спрашивает он, пальцем рисуя маленькие круги вокруг соска.
Я проглатываю вздох.
— Нет.
— Тебе нравится?
Я слышу неподдельную заботу в его голосе. По его подрагивающим рукам, пронзительному взгляду и выпирающему сквозь ткань джинсов твердому члену могу сказать, что он в восторге. В полном. И ему важно, чтобы мне тоже нравилось.