— К тому же, — продолжаю я, закручивая волосы на макушке в пучок, — я не так хорошо его знаю, как ты. Но все мы в курсе, что он рыбак и постоянно работает, и скорее всего, время у него есть только на перепих со шлюховатыми канадскими хоккейными фанатками, которых он встречает в местном баре.
— Он не спит с фанатками, — слегка обидевшись, заявляет Оливер.
Так, уже неплохо.
— Значит, просто вереница девушек на пристани, да?
Оливер хмурится.
Я сцепляю пальцы у себя за головой и улыбаюсь ему.
— А ты облегчаешь мне задачу.
Он начинает раскладывать квитанции.
— Не могу поверить, что ты была замужем за ним двенадцать часов, потом оседлала его у него дома в Канаде, оба дурачитесь тут последние две недели, и вы все еще не смогли обсудить эту тему.
— Мы больше не дурачимся, — говорю я. Когда он удивленно смотрит на меня, я поясняю: — У нас это слишком хорошо получалось. Слишком отвлекало.
И вот сейчас я ясно понимаю, что Лола все ему рассказала про мою маму. Он смотрит на меня с сочувствием и сожалением.
— Точно. Прости меня, Харлоу.
— Да ладно. С ней все будет хорошо.
— Зная твою маму, я уверен, что будет, — он нагибается, чтобы поднять что-то из-под стола, и все, что я могу сделать в этот момент — это сдержаться и не броситься его обнимать за такую уверенность. С тех пор как переехал в Сан-Диего, он раза три встречался с моей мамой — один раз во время барбекю, потом на вечеринке по поводу официального возвращения Миа и на дне рождении Грега, отца Лолы. И я могу сказать, что между ними была какая-то невербальная связь, когда встречаются два спокойных человека и сразу ладят.
— Я никому, кроме девочек, об этом не рассказывала, — многозначительно говорю ему я. Он поднимается, кивает и показывает, что его рот на замке. — В любом случае, рассказывай про его постоянную девушку.
Смеясь, Оливер отвечает:
— Вот же настырная. Да нет у него девушки. Я больше чем уверен, что длительные отношения — не его конек, и он скорее предпочитает сюрпризы в плащике, так же, как и ты, кстати.
Я задумалась об этом на минутку. Я действительно такое предпочитаю? Моя выходка с плащом и не больше двух свиданий? Раньше, может, так и было. Самые долгие отношения у меня длились четыре месяца, когда я в колледже встречалась в Джексоном Фордом. Они не продлились дольше, потому что я уехала к папе на съемки в Грецию, а еще проводить время с Джексоном было так же увлекательно, как читать этикетку на шампуне. Я всегда считала, что хочу отношений. Просто мне попадались не те парни, и все заканчивалось, не успев толком начаться.
Лола толкает меня локтем.
— И с чего это ты начала искать причины, почему вам не суждено быть вместе?
— Наверное, потому, что он ужасен, — вру я.
Она издает фыркающий смешок.
— У него фигура настоящего мужчины, занятого физическим трудом, сдержанное чувство юмора, и он просто помешан на идее доводить тебя до оргазмов. Какой кошмар.
Лола всегда была моим голосом разума.
— Ну ты и засранка.
— Ты так всегда говоришь, когда я становлюсь голосом твоего разума.
— Брысь из моей головы, ведьма! И не доставай меня, — предупреждаю я. — Иначе на Рождество подарю трусы на размер меньше, и ты возненавидишь весь мир.
— Ты подумай вот о чем, — встревает Оливер, обходя прилавок и теперь стоя лицом к нам. — Ты же совсем не его тип, поэтому даже хорошо, что вы перестали все усложнять.
— Что? — я сбрасываю свою маску беспечности. — Почему?
— Потому что ты излишне стервозная, этакая мегера, — я открываю рот, но Лола опять пихает меня локтем, на этот раз посильнее. — Да и Финн не шляется направо и налево, за все время я виделся только с одной его бывшей, Мелоди, и…
— Прости, — перебиваю я его, подняв руку, — ты сказал, Мелоди?
Он выразительно приподнимает брови, показывая, что был прав насчет меня, и я прикусываю губу, чтобы больше ничего не говорить.
— Они встречались пару лет до и после нашей программы Разъезжай и Сооружай. Она была милой и очень тихой… — он наклоняет голову и подмигивает, намекая, что я не такая уж и тихоня.
— Но сейчас-то они не вместе, — напоминаю я ему.
— Не-а.
— Так может, он не любит тихонь. Может, ему как раз и нужна испано-ирландская злющая рыжая, которая сможет выбить из него все его деспотичное дерьмо.
— В любом случае, сейчас это уже не важно, — с легкой улыбкой отвечает Оливер.