– Полина. Я ничего такого не говорила. Десять пальцев. Все в порядке.
– Ой, – она изучает мое лицо и понимает, что я искренна, и тут же немного расслабляется. – Хорошо.
– Хорошо, – повторяю я.
– А что насчет тебя? – спрашивает она.
– А что со мной?
– Сколько пальцев ты должна загнуть?
Я подаюсь вперед, смотрю по сторонам и показываю ей, что мы сидим в самом центре переполненного народом магазина.
– Я не думаю, что это подходящее место для такого разговора, Печенька.
– Ну а чем нам еще заняться? Мне надо убить двадцать минут, а поскольку мы с тобой больше не трахаемся…
– Ну да, – откинувшись на спинку дивана, отвечаю я. – Знаешь, этот план сработал бы, если бы мы не занимались сексом пару часов назад. И я бы не была так напряжена.
– Точно? – Полина немного пододвигается на диване и кладет свои длинные голые ноги мне на колени. – Кстати говоря, ты прости, я вроде немного раскисла при тебе, – говорит она, и я чувствую тяжесть в груди.
Хоть Полина и была вчера связана веревкой, я словно наблюдала за ее раскрытием, и мне не нравилось, что она за это извиняется. Я не уверена, что видела когда-либо что-то более откровенное. За какие-то пару часов из легкого и непринужденного все переросло в обжигающее и честное. Мне нравится Полина. И решение, что мы больше не спим друг другом, просто охуеть какое неверное.
– Тебе незачем извиняться, – говорю я, и сама не понимаю, как моя рука оказалась на ее колене, сжимая его. Ее кожа такая теплая, и мои пальцы ноют от желания двигаться вверх к ее бедру, чтобы снова отвлечь нас обеих.
Вот блять.
Я хотела было убрать руку, но она берет ее в свою и внимательно изучает.
– Нет, – бормочет она. – Хочу извиниться, если из-за меня все стало странно.
– Это не так, – заверяю ее я.
Она смотрит на меня и, кажется, сдерживает смех.
– Спасибо, ты сегодня такая несдержанная на комплименты.
Я великодушно киваю.
– Для этого и нужны друзья.
– Так мы теперь что, друзья, да? – спрашивает она.
– Точно друзья, а может, и что-то большее. Все же мы когда-то были женаты.
– По правде говоря, самые счастливые двенадцать часов в моей жизни, – говорит она. Когда она выпрямляет ноги, ее бедра немного дрожат, и мышцы сжимаются под моими ладонями. – День, когда от меня ничего не осталось, кроме бледного подобия.
Сзади подходит Лера, держа большую стопку книг.
– Добрый день. Рада снова тебя видеть, подруга.
И тут до меня дошло: я сижу, ноги Полины все еще на моих коленях, и моя рука расслабленно лежит на ее бедре. Я моргаю, встречаясь взглядом с Лерой. Она ухмыляется со знанием дела; м-да, похоже, этот факт не остался ей незамеченным.
– Чувиха, – выходя из ванной с комиксом в руках, зовет Оля. Она показывает, чтобы Лера увидела, и эти двое обмениваются понимающими взглядами. – Смотри, что я нашла.
Лера рычит, и я понимаю, что она даже не взглянула на книгу.
– Только не говори, что опять?
– Опять, – подтверждает Оля.
Я взглядом слежу за Олей, когда она ставит комикс обратно на стеллаж.
– Это Чудо-Женщина?
– Ага. Каждый чертов раз, когда я убираюсь в туалете, там всегда лежит Чудо-Женщина.
Полина встает, и я сразу же теряю ощущение тепла ее кожи под своей ладонью. Когда Лера кивает, она говорит:
– Ты имеешь в виду, что люди идут туда и…
Лера снова кивает, берет пустую коробку и скрепляет ее степлером.
– Сукины дети, для них нет ничего святого.
Полина нагибается и заглядывает в коробку.
– Ну… Я бы не стала их в этом винить.
Она поднимает голову и видит три пары удивленных глаз и приоткрытые рты.
– Не могла винить в чем? – начинает Оля, и её вопрос повисает в воздухе.
– Да ладно вам, – она тянется и достает запакованную коробку со стопкой Чудо-Женщины. На обложке она изображена сидящей на огромном морском коньке, ее Лассо Правды возвышается в воздухе, пока мужчина с подобием водного пистолета в нее целится. Все это предположительно происходит под водой.
– Вы только посмотрите на нее! – говорит Полина. – Даже я не прочь провести немного времени наедине с Принцессой Дианой.
– Ты знаешь, что ее настоящее имя Принцесса Диана? – спрашивает Лера, и, богом клянусь, лицо у неё было, как у собаки, которую хозяин подзывает к обеду.
Она пожимает плечами.
– Конечно, знаю.
Глядя на меня с огоньком в глазах, Лера говорит:
– Насть, если ты не снова не женишься на этой женщине, это сделаю я.
***
Полина ушла пару минут назад, на прощание расцеловав в щеки всех нас, и я сделала вид, будто меня не волнует, что я ничем не отличаюсь от остальных. Я тоже ушла следом, договорившись увидеться с Лерой позже. Я решила поехать домой длинным путем, в надежде, что прогулка вдоль гавани поможет мне расслабиться, но тут вспомнила о непрочитанном сообщении в телефоне. И еще я пропустила звонок от Кирилла. Оказывается, Полина была прекрасным отвлечением и без секса.
В итоге, я ездила туда-сюда по побережью и вернулась домой на закате, минут на тридцать раньше Леры. Я открыла холодильник, заглянула в ящики и достала из морозилки упаковку пасты и нарезанных овощей. Мой телефон пристально смотрел на меня, лежа на столе. Я делала все, что угодно, лишь бы не оглядываться в его сторону. Приготовила ужин, загрузила посудомойку, посмотрела телевизор, даже вышла, чтобы взять из ящика почту Леры, надеясь, что свежий воздух поможет. Не помог. Пора взглянуть правде в глаза и справиться с этим.
Положив конверты на стол, я беру телефон – пора все решить. Это же могут быть и хорошие новости, правда? Если дело плохо, мой брат звонил бы без остановки, верно?
Сначала я проверяю почту. Там было уведомление из банка, пара видео-приколов от Светы и письмо с подтверждением моей встречи в Л-А в понедельник в 10:00. Хотя от этого письма напряжение внутри так и не прошло. И, наконец, я перехожу к сообщениям и открываю то самое от Кирилла.
«Мы все испортили, и мы в полной ЖОПЕ. Пойду напьюсь».
Кухня вся окутана паром от выкипающей в кастрюле пасты, и я слышу звук открывающейся двери.
– Милая, я дома!
Я расхаживаю туда-сюда между холодильником и столом, а мой желудок где-то в районе пяток, когда слышу, как Лера бросает ключи на столик и разувается.
Кирилл на мои звонки не отвечал, после чего трубку взял Денис. Как и было сказано в сообщении, Кирилл ушел куда-то напиваться, а может, он трахался до беспамятства с одной из своих постоянных постельных милашек, и это объясняет, почему он недоступен.
Как сказал Ден, сгорел один из двигателей, и это повреждение настолько серьезное, что коснулось основного корпуса двигателя, и восстановлению не подлежит. Хуже этого то, что усиленная нагрузка на второй двигатель показала: в пробе масла увеличилось содержание металлической стружки, а это значит, у нас всего неделя до поломки. Еще пару дней назад мы думали, что у нас есть небольшая надежда, и мы продержимся до конца сезона. А сейчас, как сказал Кирилл, мы в полной жопе.
Мы вложили все свои средства, чтобы снова поднять семейный бизнес, и без прибыли мы вряд ли сможем покрыть все расходы на следующие полгода. Мы не сможем выйти на лодке, пока не починим ее, и я понятия не имею, как сможем себе это позволить.
Лера пересекает комнату, выключает плиту и идет к раковине мыть руки.
– Эй, подруга, с тобой все в порядке? – внимательно меня разглядывая, спрашивает она.
– Ага, только ужин испортила.
Следующие слова просто застряли в горле: «Я облажалась. Мое будущее и будущее всей семьи превратилось в дым, и да, кстати, как твой магазин?»
Нет, я так не могу. Я знаю, что мне надо поговорить, рассказать о проблеме и услышать в ответ, что все не так плохо, как кажется, и скоро все наладится.