А потом вдруг все сразу стихло. Гудки перестали надрываться, и я услышал, как в будке поста кто-то кричит на непонятном языке. В ответ что-то заорал Уилленс, и Гутар, положив «узи» на сгиб руки, зашагал к джипу Тропмена.
Тогда я счел, что могу без особого риска выйти из машины.
Уилленс с двумя темнокожими помощниками выволакивал пленников из блокпоста. Я подошел к Тропмену и Гутару.
— Телефонные провода перерезаны, — докладывал француз, — может, разбить и аппараты?
— Не стоит, позднее они могут нам пригодиться. — Тропмен заметил меня. — Это вы открыли огонь, Симпсон?
— Сержант Муса. В нас начал стрелять часовой.
— В машине есть повреждения?
— Сущий пустяк.
— Доложите обо всем Кинку. Двое убитых, остальные взяты в плен. С нашей стороны раненых и убитых нет. Передовой грузовик майора должен прибыть с минуты на минуту. Тогда снова двинемся.
Передовой грузовик основных сил и в самом деле приближался к блокпосту Махинди.
Возвращаясь к машине, я старался не смотреть на кровавое месиво, оставшееся от часового, но не смог отвести глаза — видимо, наступила реакция. Сержант Муса бил себя в грудь и рассказывал всем, какой он замечательный стрелок. Я хотел рявкнуть, чтобы он заткнулся, но не сумел, — сил хватило только доковылять до кабины.
К тому времени, когда я закончил доклад Кинку, небо на востоке окрасилось нежным перламутром, а потом выплыло солнце. Я был от души признателен ему за это. Наступивший новый день, казалось, рассеял все, что тут произошло в темноте, при свете фар. Вот только ноги у меня все еще дрожали.
Шлагбаум подняли, и мы въехали через блокпост на территорию Республики Угази.
Глава 2
В Сикафу мы прибыли в самом начале восьмого.
Дорога обошлась без приключений. Мы миновали пару не нанесенных на карту деревень, и местные жители, бросая дела, удивленно таращились на нас. Они выглядели точно так же, как и аборигены по ту сторону границы. Кинк говорил, что они будут к нам дружелюбны. Лично мне эти люди не показались ни дружелюбными, ни враждебными — наше появление их просто удивляло. А домашний скот и вовсе не обращал на нас внимания.
Сикафу стоит в начале прохода между болотами, где рыбачьи лодки выгружают речной улов. Это торговый пункт, поэтому здесь есть полицейское отделение. Кроме того, Сикафу обладал собственным запахом: к миазмам, источаемым болотами, присовокуплялась вонь сушеной рыбы, так что от смрада дух захватывало.
Солнце поднялось уже час назад, и к тому времени, как мы въехали в городок, рыночную площадь запрудил народ. Большинство товаров — овощи, фрукты и, конечно, вяленая рыба — были разложены на циновках прямо в пыли, а продавцы сидели рядом на корточках. Посреди базара на небольшом деревянном помосте стоял босой полицейский угазиец в шортах и белом тропическом шлеме с блестящей шишечкой. В руках он держал дубинку.
На нас никто не обращал внимания, пока Тропмен не остановил джип, а я, подъехав, не встал следом. Грузовик Барьера еще только въезжал на рыночную площадь, когда полицейский повернулся.
Блюститель порядка недоверчиво вытаращил глаза. Это был могучий детина из племени банту, с глянцевой черной кожей. Я видел, как его взгляд перебегал от Тропмена ко мне, к сержанту Муса с его пулеметом и выруливающему на площадь грузовику, полному вооруженных солдат. Полицейский, открыв рот, оцепенел на месте. Муса захохотал.
И тут грохнул ружейный выстрел. Вероятно, кто-то из команды Барьера счел, что нашему прибытию уделено недостаточно много внимания, и решил это исправить. А может, ружье выстрелило случайно. Не знаю, куда угодила пуля, вряд ли она кого-то ранила или убила, но результат выстрела сказался незамедлительно.
Все повернули головы в нашу сторону, кто-то закричал, и поднялась паника.
Люди кричали, визжали и пытались выбраться с рыночной площади. Кто-то из торговцев упал ничком и пополз прочь, другие шарили в пыли, пытаясь захватить с собой часть товара. Опрокидывались прилавки, и я видел, как старая женщина рухнула под тяжестью одного из них на землю.
Только полицейский оставался на месте, таращась на нас со своего помоста, и как будто не слышал, что творится вокруг.
Тропмен поманил его пальцем.
Страж порядка спустился с помоста, споткнулся о кучку рассыпанных овощей и подошел к джипу.
Тропмену приходилось орать во всю глотку, чтобы его расслышали. До меня донеслось что-то вроде: «Полиси ико вапи?»
Полицейский ткнул трясущейся рукой в другой конец площади. Тропмен велел ему показывать дорогу.