— Я хочу, чтобы ты тоже получила удовольствие.
"Хм! А я надеялась, ты просто извращенец!"
Теперь понятно почему эта дряблая стерва отказалась идти второй раз. Надо было узнать, сколько раз она имитировала оргазм. Придётся изображать убедительнее и на один раз больше.
— Хорошо, милый! Я обожаю вкус спермы.
— Нет, я хочу трахнуть тебя как следует, чтобы тебе понравилось.
Говорят, самый страшный кошмар всех проституток — клиент, который хочет её удовлетворить.
— Ладно, значит, сегодня останусь голодной, — поднимается она с колен.
— Может заказать тебе что-нибудь поесть? — усмехается он.
— Ну, если уж ты всерьёз решил доставить мне удовольствие, то что-нибудь из французской кухни и закажи. Луковый суп, например.
— А может чесночный суп с крутонами? — и он, наконец, улыбается.
— У вас ужасный вкус, поручик, — морщит она носик.
— Тогда запейте его коньяком, — смеётся он.
"Каменный стояк. Затрахает тебя до смерти". Таня отмахнулась от звучавших в гримёрке предупреждений. Она знала убедительное средство борьбы с любым стояком — смех. Совместить их практически невозможно. Или мы смеёмся или любимся.
Он заказал ей перемазанные майонезом овощи, единственное, чем не рискуешь отравится в их баре, и молча смотрел как она ест. Наверно, Герасим так же в последний раз кормил Муму. Но Таня и правда голодна, чтобы об этом думать.
И всё же он — классный! Но поела, повеселилась, закусила коньяк его поцелуем. Пора, наверно, и честь знать.
— Пойдём, милый, — потянула она его в кровать. — Ты сделал мне хорошо, теперь я сделаю тебе красиво.
Спокойно, уверенно и опять равнодушно он снимает свой халат и спиной прижимает её к прохладной ткани не столько весом тела, сколько силой немигающего тёмного взгляда.
Физиология, ботаника, механика… где-то на стыке всех этих наук в ней движется самое совершенное создание человечества — мужской член средних размеров. И как бы она не сопротивлялась, он подводит её к экстазу одним фактом своего существования. Скользит как поршень в масле, набирает обороты, и Таня чувствует, что заслонку её парового котла сейчас реально рванёт.
И рвануло. Он тоже вздрогнул. Благородная мука на его прекрасном лице — восьмое чудо света. Так красиво на ней ещё никто не кончал. Он принимает этот оргазм со стойкостью религиозного фанатика, и только Таня понимает, что отправила его к небесам, минуя акт самосожжения.
— Я даже не знаю, хочу ли я большего, — звучит его голосом тихо куда-то ей в шею.
— Это уже без меня, милый, — она смотрит на часы и встаёт. — На сегодня твоё время вышло.
— Останься! — О, эта мольба в его глазах! — Я заплачу ещё за час.
— Я не работаю просто за деньги. Я сама выбираю с кем и когда спать.
Глава 1
Наши дни
ВЛАД
Он ждал её в машине. Пальцы постукивали по рулю в такт звучащей мелодии. Взгляд рассеянно скользил по сторонам.
Женщины, женщины, женщины…
Блондинки, брюнетки, шатенки. Умные и не очень. Стильные и простушки. Деловые и домашние. Опытные и наивные. Он искренне влюблялся в каждую, с которой был. Но не в неё саму — в мимолётный взгляд, в едва уловимый аромат, в звук голоса, в движение ресниц.
Всего одна крошечная деталь могла иметь для него значение. Помятая юбка, хриплый смех, сломанный ноготь, запах чужого сеновала, пропущенный волосок — эта мелочь будоражила его воображение, и он не умел проходить мимо.
Имели значение всего одна замеченная подробность и его разбуженный инстинкт охотника. Всё остальное — дело техники. Он умел соблазнить любую. И он, не задумываясь, соблазнял.
Покорял какой угодно заснеженный перевал, каждый зубчатый пик, всякую неприступную скалу. Как опытный альпинист брал любую вершину, но потом задыхался в этом разряженном воздухе неволи и нестерпимого одиночества, и всегда возвращался к подножию.
Только однажды он отрастил крылья.
Только однажды был настолько опьянён свободой, что, не задумываясь прыгнул вниз.
Только одну женщину он любил целиком от первого вздоха и до кончиков волос. Но именно она стала его персональной Килиманджаро — вершиной, которую он взял, но не смог покорить.
Таня. Её зовут Таня. Не Татьяна, не Танюша, не Танечка. Она — Таня. И это не имя. Это диагноз, это титул, это приговор.