Всё потому, что передо мной сидит Медведь. Мой Медведь, с которым месяц назад я лишилась невинности. Под которым стонала, извивалась. Кого целовала, царапала и облизывала.
Смотрю на сестру, выдавливаю из себя вымученную улыбку. Это какая-то шутка? Розыгрыш? Чей-то дебильный прикол?
Проходит бесконечное количество секунд, но ничего не меняется. Катя подмигивает Басаргину, сжимая мою руку.
— А это моя Алиска. Любимая младшая сестрёнка.
Её слова до крови царапают мою павшую душу. Пытаюсь вдохнуть, но лёгкие разбухают и из них рвётся какой-то совершенно жалобный и лишний звук.
Мама громко кашляет, чтобы я наконец включила в себе нотки вежливости и сказала хотя бы слово.
Перевожу взгляд на Медведя. Моргаю. Чувствую, как теряю почву под ногами. Складка между его бровей становится глубже, челюсти крепко сжимаются. Ошибки быть не может. Это он. Только теперь я отчётливо понимаю, что больше не мой Медведь.
— Привет, — наконец произношу первое слово.
— Здравствуй, Алиса, — звучит низкий голос.
Вновь моргаю, высвобождаю руку.
Не плакать, держать лицо.
Рванный вдох, электрический разряд по телу.
— Я опоздала. Прошу меня простить, — обращаюсь уже ко всем присутствующим. – Впрочем, ничего удивительного, да? Никто из вас не ждал, что я вовремя появлюсь.
На ватных ногах иду к свободному стулу рядом с отцом. К счастью, он находится не напротив Басаргина. Я могу на долю секунды выдохнуть и вытереть вспотевшие ладони о салфетку.
На столе много разнообразной еды. Салаты, закуски, горячие мясные блюда. Родители расстарались на славу и наверняка потратили баснословную сумму денег.
— На чем мы остановились? – вновь откашлявшись, спрашивает мама.
— Где будет проходить свадебная церемония, — спокойно напоминает Катя.
— Ах да! Точно. Расскажи подробнее.
— Мы выбрали ресторан за городом. Ты наверняка не слышала о нём — называется «Парус». Находится на берегу моря, безумно дорогой и очень стильный. Гостей будет немного – мы с Мишей не хотим привлекать лишнего внимания.
— Понимаю.
Я пропустила значительную часть информации. Можно сказать, что самую основную. Как они познакомились? Где? И самое главное: как давно? В груди копошится сомнение... За месяц вряд ли можно познать человека как следует, влюбиться и даже запланировать, где именно пройдет свадебное торжество.
Щёки горят, а футболка липнет к телу. Ощущения настолько гадкие, что мне хочется исчезнуть отсюда. Раствориться, провалиться сквозь землю.
Вот же чёрт. Я переспала с женихом собственной сестры. Не просто переспала – с огромным удовольствием трахалась. С чувствами, желанием и дикой похотью. Я ведь до сих пор помню, как вкусно пахнет кожа Медведя. Кажется, что даже на расстоянии нескольких метров этот запах вбивается в ноздри и кружит голову.
Я помню какой он горячий. Как умело целует в губы. Как крепко держит во время секса — на него можно смело положиться. Как доминирует, подчиняет. Какой на вкус его член.
— С тобой всё в порядке? – интересуется негромко папа.
— Да, — будто отмираю. – Устала немного.
— Ты ничего не ешь. Голодная ведь!
— Пап, я не маленькая. Разберусь.
Напряженно смотрю в пустую тарелку и стараюсь держаться. События развиваются настолько абсурдно, что в это невозможно поверить. Пожалуйста, можно я проснусь? Моргну несколько раз, ущипну себя за руку и открою глаза уже в своей постели примерно под утро?
Так и делаю. Моргаю, щипаю, но продолжаю упрямо сидеть на месте. Обстановка такая же, люди тоже. Я вздрагиваю от звона посуды и громкого голоса сестры.
— Деду-уль! Ну что же ты!
Вижу, что тарелка деда со всем содержимым упала на пол. Поднимаюсь с места, обхожу стол и собираю осколки. Год назад у дедушки случился второй инсульт подряд, после чего он совсем сдал. Руки слабые, движения рассеянные. Родители продали его трёшку в Приморском районе города и купили квартиру в нашем подъезде. Чтобы поближе, под присмотром.
Встаю на ноги, вытираю салфеткой слюну, что катится у деда по подбородку. Осекаюсь и на мгновение встречаюсь взглядом с Медведем. Холодным, как лезвие острым. Насквозь пронизывающим.
Охуенно сжимаешь мой член, Лиса.
Я ждала тебя. Я очень тебя ждала.
Облизываю пересохшие губы и разворачиваюсь. Уходя на кухню, ощущаю, как покалывает в области лопаток.
Мать спрашивает Басаргина о дальнейших планах. Слышать его голос — настоящее мучение. Не радоваться за сестру — смерти подобно.
Медведь отвечает сухо и немногословно:
— Через полтора-два месяца я перевожусь работать в столицу. Катерина уезжает со мной.