— А чего это под ним? — не унимался патрульный.
— И показал пальцем на странную подстилку, плавающую под щенком.
— Это послед, — буркнула Алиса.
— А? — не понял патрульный.
— Плацентарная ткань, — пояснила девушка.
— Он что, новорождённый? — сообразил патрульный.
— Да! — яростно подтвердила девушка. — Ему плохо, ему надо помочь, а тут эта бабка, и… И все остальные.
— Ладно, — вздохнул Коснецов.
Он добросовестно попытался надумать ещё что-то полезное. Пытался покрутить ситуацию с разных сторон и найти что-то подозрительное. Но ничего больше не приходило на ум. А ум, кстати, утомился и хотел бы уже с дежурства домой — баиньки.
Патрульный, наконец, расслабился:
— Тогда надо вам написать заявление.
Алиса закатила глаза.
— Таков порядок, — развёл руками Коснецов. — Бабка сейчас своё пишет, а вам надо ответное. Объяснительную о ситуации. Чтобы показать, что мы выехали не зря, разобрались во всём, и всё хорошо. Всё ведь хорошо?
И он уже расслабленно подмигнул девушке, которая теперь была для него не подозрительной, а нормальной, красивой, доброй девушкой. Та обречённо поглядела на щенка, потом на него:
— Ага… Хорошо… Можете тогда дать мне образец и подойти через минут пять-десять? Я помою руки, напишу, и вам сразу отдам.
— Договорились, — улыбнулся патрульный. — Вот образец.
— Под локоть суньте, пожалста, — устало попросила девушка.
— Ага, вот… Всё. Здравия желаю!
— Всего хорошего.
Девушка ушла и ногой захлопнула дверь.