Но после развода мама забрала восьмилетнюю Изольду с собой, к новому мужу. Тот был не против — для него главным был медовый месяц с желанной красавицей.
Ну а Дмитрий после ухода жены с дочкой запил. Потерял работу, совсем почти скатился — но с помощью друзей выкарабкался. Прошел лечение и снова стал работать геологом. Подкопил деньжат — благо тратить на себя разучился, а на семью перестал. Просто копил — вдруг Изольде понадобится. Но Наталья почти не разрешала дочке общаться с папой. Алименты ей с него были не нужны. Если понадобятся — вот тогда будут встречи, и он будет платить за право встреч.
Новый папа тоже иногда называл падчерицу Изей. Он шутил, что так зовут некоторых из его контрагентов по бизнесу. Наталья с удовольствием подыгрывала мужу. Изольде было неприятно её детское имя в устах чужого человека. Девочка закрылась от матери и отчима.
Переехав к новому отчиму, Изольда перешла в новую школу. Общаться с Ксюшей стало сложнее, они почти перестали видеться. Новые одноклассники проверяли Изольду на прочность, и она стала ядовитой, едкой и острой. Она могла стать парией — но постепенно завоевала авторитет.
Лишь в редких созвонах с Ксенией Изольда могла без страха раскрыть себя и выговориться.
Через два года любвеобильный грузин нашёл новую пассию. Наталья, когда узнала, устроила бурный скандал. Потом она жалела — может, если смолчала бы, то удержала бы брак? А так — новая любовница, более молодая и красивая, легко увела мужчину, которого Наталья неосмотрительно оттолкнула.
Наталья тяжело пережила второй развод и теперь сама начала выпивать. У неё были неплохие алименты — но сам факт того, что её бросили, очень сильно ударил по самолюбию, умножая тот болезненный месседж, что она ежедневно получала от зеркала.
Изольда позвонила папе и со злорадством рассказала о произошедшем. Тот пришёл к бывшей жене и предложил новый брак — ради счастья дочери. С условием — Наталья тоже пройдёт лечение от алкоголизма. Гордыня Натальи проиграла битву с её практичностью. Она согласилась.
Изольда немного оттаяла. Они снова переехали обратно в старую квартиру — и она пошла в старую школу. Они с Ксенией снова ежедневно общались. Изольда была почти счастлива. Да, она стала более язвительной и острой на язык, чем раньше. Перестала быть белокурым ангелом. Но ей казалось, что жизнь наладилась. Наталья стала смирной, тихой женой и перестала приводить в дом любовников. Отец всё так же любил и баловал дочку.
Прошло пять лет…
Стукнула входная дверь.
— Изя, ты дома? — раздался из прихожей хрипловатый голос матери.
Изольда поморщилась, но промолчала. Она уже поняла, что мать зовёт её Изей не для того, чтобы сделать неприятное. Точнее, именно для этого, но не из злобы. Просто, когда Наталья была чем-то расстроена, ей хотелось эмоционально подпитаться за счёт окружающих. В том числе — за счёт дочери. Мало что теперь могло пробить ледяную неприступность Изольды — и кличка была одним из исключений. В остальном — она теперь была хорошо защищена. Очередной отчим, третий по счёту, её очень, очень хорошо опекал…
— Это ужас какой-то, — мать не дождалась ответа и продолжила разговор сама. — Мэр закрыл город на карантин и уехать нельзя. Даже таким высокопоставленным людям, как мы! Ты представляешь!
В её голосе было непритворное возмущение. Изольда опять чуть скривилась, теперь уже в ироничной усмешке. Эх, мамашка… Где б ты была, если бы не твоя дочка… А теперь вот — считаешь себя элитой и возмущаешься поведением мэра. Даже лично можешь ему выговаривать, если в пьяную голову взбредёт. И тот даже поулыбается — как равной.
— Всё, я звоню мужу. — Наталья протопала в свою комнату. — Пусть присылает за нами личный вертолёт!
— Давай-давай, — негромко ответила Изольда. — Главное, заткнись уже.
Она отхлебнула ананасового сока и перевела взгляд с вечернего города на серебристый айфон в своей руке. Движение пальца — и появился список уже прочитанных сообщений. Ещё движение — и высветилось последнее прочитанное сообщение:
«Прости крошка но я не смогу тебя вытащить. Карантин на контроле у президента. Веди себя хорошо и не ходи в лес как непослушная Красная Шапочка! Серый Волк обязательно приедет как только сможет и попробует твои пирожки.
Твой рахат-лукум.»
Изольда чуть презрительно, но понимающе улыбнулась и снова перевела взгляд на вечерний город. Отхлебнула ещё сока.
Перевела взгляд на дальний лес. Снова поморщилась.