Первый удар самый болезненный.
— Тут тепло. Ты замерзла, Белла? — Я слышу смятение в его голосе. Я поворачиваюсь к нему, стиснув челюсти, и открываю глаза. Его взгляд, странно теплый, всматривается в меня.
И тут я понимаю, что буря миновала. Вероятно, я придумала ее в своей голове.
Слезы заполняют глаза. Часто моргаю, пытаясь избавиться от них. Мой голос хриплый и натянутый. Я отвечаю с улыбкой, но дрожа:
— Я чувствую себя не очень хорошо сегодня. Живот болит.
Вот это моя жизнь. Это я. Живу в страхе.
Слабая, жалкая женщина с агрессивным и опасным мужем.
Он выгибает бровь.
— Хочешь, отвезу домой?
Шмыгнув носом, я качаю головой.
— Нет, все хорошо. Я прилягу там, дома. — Я поворачиваюсь и смотрю в окно. — Буду рада увидеть свою старую спальню.
Мы едем дальше, остается немного до дома отца, когда Дино говорит:
— Ты похудела, — он наблюдает за мной исподлобья. — Мне это не нравится.
Сложно заставить себя есть, когда ты даже жить не хочешь. За последний месяц я обдумывала самоубийство чаще, чем за все шесть лет брака. Чем больше я думаю о суициде, тем больше вижу плюсов в таком развитии событий.
Нет Дино. Нет проблем. Только свобода.
Кто не хочет свободы?
На сей раз я слышу беспокойство в его голосе. Мне становится легче. Я могу сыграть на этом.
— Мне просто нужен отдых.
Он прижимает руку к моему лбу.
— Ты холодная. Давно чувствуешь себя плохо?
Я мгновенно отвечаю.
— Неделю или около того.
Его ноздри раздуваются от раздражения, и он рычит:
— И почему ты не сказала мне? Это может быть что-то серьезное.
Я закатываю глаза.
— Ничего серьезного, Дино. Простое расстройство желудка.
— Ты не знаешь этого. — Он на пару секунд замолкает, а потом выдает: — Я позвоню доктору Росси, как только доберемся до дома. Она приедет завтра и осмотрит тебя.
О, спасибо, боже.
За столько лет непредсказуемости я удивлена, что он так легко играет мне на руку. Это именно то, чего я хочу. Мне нужно поговорить с доктором Росси наедине. Доктор Манда Росси дочь одного из партнеров Вито Гамбино. Она знает обо мне все, каждую деталь. Больше чем раз Манда предлагала мне помочь сбежать от Дино. Каждый раз она звонила мне, пока я лежала раненная, не способная двигаться. Манда плакала из-за меня, вместе со мной. Она одна из моих дорогих друзей. Возможно, мой единственный друг.
— Я уверена, что ничего страшного нет, но если тебе от этого станет легче, то я согласна, — бормочу я смиренно.
Дино держит меня за руку всю дорогу, внимательно наблюдает за мной, в его глазах светится беспокойство, как будто я могу испустить дух.
Если бы.
ЮЛИЙ
Пока я смотрю за тем, как Мигель Кастильо трахает глазами Линг, которая обольстительно облизывает губки, я задаюсь вопросом, какого черта делаю в этом пустом конференц-зале.
Затем вспоминаю.
Деньги. Куча денег.
Деньги — не все для меня. Без сомнения, я люблю, когда они у меня есть, но я могу жить и без них. Все дело в том, что от меня зависят люди. Больше половины моего заработка из разных банковских счетов снимается до того, как я успею понежиться в своем богатстве, чтобы помочь семье.
Моя семья важна для меня. Я безоговорочно люблю их. И поскольку я самый успешный из моих необразованных родственников, я делаю для них все, что только потребуется. Обычно им нужна финансовая помощь. И, спасибо,господи, я могу им помочь.
Мой телефон вибрирует в кармане. Я вытаскиваю его и улыбаюсь, глядя на экран.
Легка на помине.
Я поворачиваюсь к Мигелю.
— Могу я где-нибудь поговорить? — Я киваю на свой телефон. — Важный звонок.
Мигель встает и подает руку Линг.
— Я с большим удовольствием проведу тур по дому для мисс Линг. — Улыбаясь, как ребенок в магазине сладостей, Линг берет его руку и двигается к нему. Мигель смотрит на меня. — Дом большой. Самый быстрый тур займет не меньше пятнадцати минут.
Я благодарно киваю.
— Прекрасно.
Как только выхожу, сразу отвечаю:
— Я как раз думал, когда же ты позвонишь.
Взбешенная женщина на том конце провода спешно кричит:
— Ты совсем рехнулся, Юлий!
Я так рад слышать ее, что даже не обращаю внимания на то, что она меня отчитывает. Вместо этого улыбаюсь.
— Я так понимаю, доставка выполнена.
— Доставку? — Я слышу удивление в ее голосе. — Доставка? — Она какое-то мгновение молчит, а затем кричит: — Доставка — это букет цветов или новый DVD-плеер. Корзина фруктов, Юлий. Это не просто доставка. Это целый груз. Огромный груз, Юлий!
Посмеиваясь, я стараюсь отвести от меня ее внимание.
— Ты весь день будешь на меня кричать или дашь поболтать с племянницей?
— Машина, Юлий. Машина.
Моя улыбка гаснет.
— Зачем ты это повторяешь? — Я закрываю глаза и процеживаю сквозь зубы: — Тоня, скажи мне, что ты не отправила подарок назад.
Вздохнув, она защищается:
— Нет, не отправила. Но должна была бы. И если бы она не увидела ее, то я бы сделала это. — Моя сестра звучит устало, пока пытается спорить со мной. — Ты не можешь так делать, Юлий. Ты не несешь ответственности за нас. Тебе надо бы прекратить покупать нам все подряд, заметь, те вещи, которые нам не нужны, — потому что ты чувствуешь вину. Беспочвенную вину. — Ее голос смягчается. — Ты не виноват, дорогой. И никогда не был.
В груди все сжимается от ее милого голоса.
— Ты говоришь, что ей не нужна машина? — Молчание. — Ей уже шестнадцать. В любой момент ты отвезешь ее, чтобы получить права. И прежде чем ты начнешь спорить, ей нужны права. Она умница. Как ее мама.
Она ворчит что-то, и я знаю, что убедил ее.
— Но «Мерседес»? Шестнадцатилетке нужна колымага. Ржавое ведро. А не машина за пятьдесят семь тысяч баксов.
Я ухмыляюсь.
— Ты посетила вебсайт, ага? И, вероятно, просчитала, сколько эконом-обедов можно купить на эти деньги.
Она не смеется, но я слышу улыбку в ее голосе, когда она шепотом говорит:
— Девять тысяч сто двадцать пять.
Смеясь, я трясу головой.
— Тебе не надо больше экономить, Тоня. Можно и пожить немного. Покупай одежду, посети спа, сделай прическу, сходи посмотреть кино с попкорном.
Всхлип. Потом еще всхлип.
— Я люблю тебя, ты ведь знаешь это, так?
Я тут же прихожу в себя. Единственное, в чем я бы никогда не стал сомневаться, — это любовь сестры ко мне.
— Я знаю это. И чувствую. И я люблю тебя сильнее, сестренка. Теперь дай-ка мне поговорить с ней. Дай пожелаю своей малышке счастливого дня рождения.
Я слышу, как Тоня шмыгает носом, прежде чем отдает телефон мой племяннице Кире, которая визжит:
— О боже! О господи боже! БОЖЕЧКИ-БОЖЕЧКИ! Прям вау. Не могу поверить. Это же офигенно. Не могу поверить. О боже!
Тихонько смеясь, я пытаюсь звучать, как должен отец:
— Хватит упоминать Божье имя всуе. День рождения или нет, прекрати.
Она по-прежнему тараторит, но старается усмирить свой тон:
— Парень из службы доставки позвал меня. По имени. И Миоша была тут. Мама-мия, дядя Джей, она вся позеленела от зависти. Прям стала очень зеленой. Прежде чем я успела расписаться, вся школа уже знала о новой машине. Популярные ребята, с которыми я ни разу не говорила, стали здороваться со мной. Мальчики пытались заговорить тоже. Ты себе даже не представляешь, что этот подарок сделала для моей репутации. — Она шепотом визжит: — Эпично.
Мальчики?
Я хмурю брови.