Я кивнула, наливая красную жидкость в хрустальный бокал.
Оса снова обратила свое внимание на Натаниэля.
— Моя семья передаёт тебе привет. — она улыбнулась ему, и на ее щеках появились ямочки.
Я все еще ощущала на себе его взгляд, прожигающий дыру в моей голове.
Медленно повернувшись к нему лицом, я выпрямилась. На этот раз я была выше его, возвышаясь над человеком передо мной.
— Вам, сэр? — я поперхнулась этими словами.
Он опустил глаза, темные ресницы веером легли на его оливковые щеки. Он оглядел меня с головы до ног, как человек, которого знает близко, и мне стало жарко. Потому что так оно и было. Он целовал места на моем теле, которые никто никогда не видел.
— Красное вино, Мисс Монро, — сказал он, и мое имя, словно рай и ад, слетело с его пухлых, надменных губ.
У меня задрожали руки.
— Ты ее знаешь, Натан? — спросила девушка, переводя взгляд с него на меня.
Ее пальцы играли с краем хрустального бокала, ногти с маникюром скользили вверх и вниз.
Его блестящие глаза вновь скользнули по мне и вернулись к лицу. Он откинулся на спинку стула, оценивая меня, и я не могла огрызнуться.
— Да, — наконец произнес он, самодовольство исчезло из его голоса и выражения лица. Звук, который я не могла понять, эхом отозвался в его голосе. — Она предложила помочь моей матери этим летом. Мы соревнуемся в Йеле. Она моя самая величайшая соперница.
Мое горло сжалось, и я изо всех сил старалась удержать его властный взгляд. Я наблюдала, как его рот расслабился и открылся.
— Твоя величайшая соперница? — девушка рассмеялась, ее ногти больно царапнули дорогой хрусталь. — Какая древность. Кроме того, не могу поверить, что кто-то может быть таким умным и сообразительным, как ты, Натан.
Он не отмахнулся от комплимента.
Тем не менее, его взгляд все еще удерживал мой.
— Ты поверишь в это, пока не увидишь, как она в одиночку уничтожает парней своим острым язычком, — сказал он, и в уголках его рта появилась улыбка.
В моей груди стало легко, слишком легко, когда я уставилась на него.
Оса втянула щеки.
— Кажется, ты непобедим для моего острого языка, — произнесла я, склонив голову набок.
Это вызвало улыбку, и она ослепила меня, как солнце.
— Я бы сказал обратное.
Жар нарастал, и я не могла удержаться, чтобы не покраснеть. А затем жар остыл, когда брызги ударили по моей коже.
— Ой, мне так жаль, — сказала Оса, ее тонкие руки подняли хрустальный бокал. — Я такая неуклюжая. — она снова рассмеялась.
Я медленно оглядела себя, заметив яркие красные пятна на своей белой форме.
Когда я взглянула на нее, она спрятала улыбку за пальцами, пытаясь казаться расстроенной.
Стоя перед ними, в комнате, полной людей гораздо более могущественных, чем я, я почувствовала себя маленькой, униженной.
Я сглотнула.
— Джульетта, — сказал Натаниэль, вставая.
— Нет, — резко отрезала я и снова повернулась к Осе. — Желаю приятного вечера.
Ее улыбка дрогнула, и я отвернулась, выбежав в коридор. Несколько пар остановились при моем появлении, но я продолжала идти, надеясь, что смогу избежать смущения.
Я с грохотом распахнула женский туалет и, подойдя к раковинам, схватила нелепое роскошное бумажное полотенце, привезенное из Франции, и намочила его.
Красные пятна выглядели как кровь, когда я терла их, смаргивая злые слезы. Она сделала это нарочно, это не был несчастный случай. Я перешла черту.
Я покачала головой, бормоча про себя проклятия.
Услышав звук открывающейся двери, я взглянула в зеркало, собираясь извиниться, но тут увидела его.
Натаниэль вошел, закрыв за собой дверь.
Я снова опустила голову и сосредоточилась на пятнах. На дурацких пятнах, которые не смывались, а лишь слегка стали светлыми.
— Ты здесь, чтобы извиниться от имени своей спутницы? — прошипела я сквозь зубы.
Натаниэль некоторое время молчал.
— Нет.
Я фыркнула.
— Вы, богатые парни, живете на максимуме.
Снова наступила тишина, единственным звуком было мое хриплое дыхание и руки, яростно скребущие пятна.
— Она почувствовала твою угрозу, — сказал он.
Я резко вскинула голову.
— Что?
Он лениво пожал плечами, засунув руки в карманы.
— Она забоялась тебя.
Я замотала головой и снова принялась оттирать.
— У нее есть все. Красота, деньги, светлое и легкое будущее. Я всего лишь горничная, не забыл?
— Нет, у неё ничего этого нет.
Я подняла глаза, услышав язвительные нотки в его голосе. На этот раз не хладнокровное, не сдержанное. Я видела, как двигались мышцы его горла, когда он сглотнул и сделал шаг вперед.