В горле у меня стало жарко и сухо, зрение затуманилось, слезы жгли глаза. Эти слова глубоко поразили меня. Потому что я чувствовала то же самое, когда росла. Я искала мира в своей жизни на словах. И теперь человек, который казался таким непохожим на меня, делился чем-то таким могущественным.
— Мне нравится анализировать людей, участвовать в разговорах, но я предпочел бы иметь свою собственную компанию или несколько избранных.
Мое сердце подпрыгнуло.
Была ли я одной из избранных?
Я приподнялась на локте.
— Как Гейб, Джеймс и Арсен?
Он подтвердил мои слова.
— Да. Я бы доверил им свою жизнь.
Я сглотнула, думая о трёх парнях. Меня передернуло при мысли, что в своей статье я критиковала их.
— Они были расстроены статьей, которую я написала, когда вышел список? — я покосилась на него.
Он напрягся, но не пошевелил рукой.
— Их это вполне устроило.
Я уставилась на его ничего не выражающее лицо, а затем мои плечи опустились.
— Или ты сказал им, что они должны смириться?
Он поднял руку, услышав мой низкий голос, и его голубые глаза встретились с моими.
В этом единственном взгляде меня осенило.
Как быстро исчезли все взгляды, все насмешки.
Я вскочила, и он последовал за мной.
— Ты заставил их остановиться. Ты заставил их оставить меня в покое.
Он шагнул ближе.
— Я не хотел, чтобы они беспокоили тебя. Поэтому велел им отступить. Ничего такого. Просто дурацкий список.
Я замерла. Я хотела разозлиться, хотела отчитать его, устроить сцену, но все, что я могла сделать, это просто смотреть на него.
— Чтобы защитить меня?
Он сделал это. Чтобы защитить меня. Никто никогда не делал ничего подобного.
Моя грудь сжалась, и тепло распространилось по всему телу, покалывание коснулось кончиков пальцев.
— Да, — просто ответил он.
Как будто защита меня от хмурых взглядов и оскорблений толпы Йеля не была чем-то из ряда вон выходящим, чем-то достойным упоминания.
— Но это было несколько месяцев назад, — ошеломленно прошептала я.
Я все еще ненавидела его тогда, и он…
Мне хотелось поцеловать его. Я хотела ощутить вкус соленого океана на его коже и почувствовать его руки на своей спине, на шее и в волосах.
Я просто хотела его, и одна эта мысль пугала и волновала меня.
Раньше я никого не хотела.
Не потому, что мое сердце билось внутри, как барабан.
Не для продвижения своей карьеры.
Только ради себя и своего проклятого сердца.
— Ты всегда всех защищаешь, — добавила я после некоторого молчания.
Он с тяжелым вздохом присел на край лодки.
— Я делаю это только для избранных, — сказал он, глядя на спокойную воду.
Мое сердце билось в груди, в голове, на кончиках пальцев, и я не могла отвести от него взгляд.
— Semper fidelis (Всегда верен), — тихо сказала я.
Но по тому, как его голова резко повернулась ко мне, глаза встретились с моими в широко раскрытом синем шоке, он услышал меня.
Его взгляд был властным, заставляя меня оставаться неподвижной. Его рот приоткрылся, но он ничего не сказал.
На этот раз Натаниэль лишился дара речи прямо передо мной.
Он точно знал, что я только что сказала на латыни.
Разговоры на другом языке, разговоры на латыни друг с другом казались такими интимными, такими личными и разоблачающими. Только мы двое знали.
Всегда верен. Всегда предан.
Потому что так оно и было. Он был предан некоторым избранным, и эта преданность была настолько сильна, что губила людей и бессмертных.
И тот факт, что я находилась в этой группе избранных, заставляло мое сердце бешено колотиться.
Я опустила взгляд, почувствовав его тяжесть на себе, как солнце, обжигающее мою кожу.
Мы сидели молча, а потом он ушёл, направляя лодку и разворачивая нас обратно к поместью.
Возможно, я сказала что-то не то. Возможно, я разрушила чары, которые витали между нами, и он почувствовал, что задыхается от кого-то вроде меня.
Я старалась не смотреть на него, сосредоточившись на быстро приближающемся береге.
Когда мы причалили, и он вылез, чтобы привязать лодку, я, не теряя ни секунды, выпрыгнула и пошла прочь.
— Джульетта, — позвал он, но я не остановилась. Его рука обхватила мое предплечье, и он развернул меня. — Не уходи. Пожалуйста.
— Прости, если заставила тебя почувствовать себя некомфортно, я просто…