Не надо, гражданин Турецкий. Этих фотографий будет достаточно, чтобы вы распрощались с прокуратурой.
Вы так думаете? — иронично спросил я.
Молчать! — ни с того ни с сего заорал Сократ. — Здесь я командую.
В нашей стране, уважаемый гражданин Островский, командует всенародно избранный Президент. И если вы хотите покомандовать, то вам стоит баллотироваться.
Конечно, в моем положении хамить было рискованно. Но, с другой стороны, ничего другого делать не оставалось, как брать их нахрапом. Одно мне было непонятно — неужели действительно все это было затеяно для того, чтобы получить фотографии? Тогда это в высшей степени наивно. Наивно и глупо. Нет, сказал я себе, такие люди, как Сократ, а тем более его шеф Назаренко, не будут раскрываться из-за такой ерунды. Тут что-то другое. И чем раньше я это пойму, тем лучше. В первую очередь лучше для меня.
Сократ все-таки взял себя в руки:
Турецкий, я бы вам не советовал так с нами разговаривать.
Но вы же хотели как раз со мной поговорить, — недоуменно пожал плечами я, — мы, по- моему, этим и занимаемся.
Мы хотели поговорить о другом.
О чем?
Опустите пушку, Турецкий.
Не раньше, чем это сделает ваш мордоворот.
Сократ сделал знак бугаю, и тот щелкнул предохранителем на своей гаубице.
Может, зайдем в комнату? — предложил Сократ.
Хорошо, но только после вас.
Сократ рассмеялся:
Все-таки как наши правоохранительные органы склонны к дешевым эффектам! Неужели вы думаете, что я все это затеял только затем, чтобы выстрелить вам в затылок?
Но ведь все-таки такой вариант не исключался? Зачем же тогда отрава в бокале?
Это всего лишь небольшая доза клофелина. Просто чтобы вы не подняли шум раньше времени. Если бы мы хотели вас убрать, то сделали бы это тихо и без шума.
И часто вы так поступаете? Сообщите, пожалуйста, имена тех, кого вы уже убрали тихо и без шума, — сказал я, глядя ему прямо в глаза.
Но Сократ только улыбнулся:
Вы преувеличиваете, Турецкий. Никого мы не убирали. Это не наш метод.
А чей же?
Вот как раз по этому поводу я и хотел с вами поговорить.
Ну ладно. Валяйте.
Сократ, горилла с «узи» и Наташа вошли в гостиную.
Я последовал за ними, держа пистолет наготове. Если бы я не видел собственными глазами, что охранник Сократа запер входную дверь на все возможные замки и цепочки, то, конечно, предпринял бы попытку бежать. Кто знает, что на уме у этих бандитов. Так что даже если бы я бросился к двери, то меня привели бы в чувство еще до того, как я отпер первые три замка. Поэтому пришлось пойти на их условия. Ну и, кроме того, нужно же узнать, зачем им понадобился следователь по особо важным делам Александр Турецкий!
Сократ брезгливо поморщился, увидев на ковре следы, оставленные мной.
Сами виноваты, — пожал я плечами, — нечего было поить меня всякой гадостью.
Вы должны были просто крепко уснуть, — недовольно проговорил Сократ, — и дождаться, пока мы подъедем.
А потом?
Сократ немного помедлил, затем сказал:
Ну зачем же говорить о том, что должно было произойти, но чему не суждено было случиться? Давайте не будем затрагивать вероятностные категории.
Я сразу вспомнил, что Сократ по своей первой профессии философ.
А все-таки? — не унимался я.
Я повторяю: мы просто хотели с вами поговорить.
Можно было пригласить меня по-человечески, а не разыгрывать спектакль. Кстати, почему вы не ждали нас в квартире? Тогда бы отпала необходимость подсыпать в коньяк клофелин.
У меня, — важно произнес Сократ, — в отличие от вас, Александр Борисович, масса дел кроме этого. И ждать, пока вы после работы выйдете из своей конторы, я не мог. А по поводу клофелина вы правы. Это Наташа слишком много подсыпала. Перестаралась, одним словом.
И он грозно воззрился на нее.
Значит, ей и убирать, — заключил я, кивнув на пятно на ковре.
Наташа быстро скатала ковер, и вопрос был исчерпан.
Ну-с, что вы хотели мне сказать?
Гражданин Турецкий, — начал Сократ, — мы знаем, что вы опытный следователь, высокий профессионал...
Знаю-знаю. Давайте дальше. Если вы устроили все это только затем, чтобы сообщить мне эти истины, то я буду очень огорчен. Мне пришлось из- за вас пережить несколько очень неприятных минут.
Я сделал вид, что поверил ему насчет того, что они затеяли эту сцену только затем, чтобы приехать и поговорить со мной. Это Сократ придумал на ходу, когда увидел меня в прихожей с пистолетом в руках. Все-таки огнестрельное оружие — самый лучший аргумент в беседах с бандитами. Но с другой стороны, они могли запросто меня укокошить и увезти труп в такое место, где его никогда в жизни не нашли бы. Почему они это не сделали? Потому что у Сократа, очевидно, есть какие-то планы на мой счет, о которых он, видимо, сейчас и сообщит. Что ж, послушаем.