Норд кинулся к нему:
Братишка, мне помощь нужна. Руку перевязать.
В приемный покой, — не останавливаясь и даже не глядя на Норда, врач показал рукой в сторону больничного корпуса.
Стой, — Норд схватил его за рукав, — я хорошо заплачу...
Тот наконец поднял глаза. Оценивающе глянул на Норда, на его ладонь, прижатую к локтю, скользнул взглядом по костюму и туфлям.
Пошли, — коротко сказал врач и, не оглядываясь, зашагал по дорожке, ведущей к корпусу.
Они обошли больницу и оказались у заднего входа. Врач нажал кнопку звонка, и вскоре дверь открылась. Он кивнул Норду, и они оказались в больничном коридоре. Норд чувствовал, что кровь снова начинает стекать по руке, как он ни старался покрепче сжать рану. Но спасение, по-видимому, было уже близко.
Они прошли длинный коридор, свернули в боковое ответвление, потом спустились по лестнице и снова оказались в коридоре. Наконец врач остановился возле одной из дверей, на которой была табличка с надписью «Процедурная», и отпер ее своим ключом.
Заходи!
Норд зашел, и врач запер дверь изнутри.
Снимай пиджак!
Пока врач доставал бинты, гремел блестящими инструментами и доставал шприцы, Норд снял пиджак и то, что осталось от рубашки. Как можно аккуратнее повесил одежду на стул.
Ну-ка посмотрим...
Врач, насвистывая какой-то веселый мотивчик, снял повязку, бросил пропитанный кровью платок в урну и отер рану куском ваты, смоченной в перекиси водорода. Потом просто полил пулевое отверстие из бутылочки. Жидкость шипела и пузырилась.
Где это тебя угораздило? — спросил он.
Да так, следы бандитских пуль, — ответил Норд.
Что пуль — вижу, а вот бандитских или милицейских — на них не написано. Впрочем, сейчас мы посмотрим...
Как это? — не понял Норд.
Очень просто. Вытащим и посмотрим.
А что, она еще там?
А где ж ей быть? — хохотнул врач. — Ты думал, она у тебя в организме растворилась?
Он ловко вскрыл ампулу и набрал в шприц желтоватой жидкости.
Сейчас для начала мы тебе противостолбнячную вколем.
Сделав укол, он выбросил шприц в урну.
Так. Ну вот. Теперь могу перевязать рану и отпустить тебя на все четыре. Клятву Гиппократа я исполнил. Дальнейшее зависит только от твоих финансовых возможностей.
Да, конечно. — Норд полез здоровой рукой во внутренний карман и достал бумажник. Хорошо, что он догадался взять наличные!
Норд достал три сотенные бумажки.
Хватит?
Врач покосился на пачку долларов, оставшихся в бумажнике Норда.
А за конспирацию?
Норд достал еще три.
Ну ладно, давай штуку баксов — и договоримся.
Норд отдал ему деньги и вдруг подумал, что он
был готов заплатить этому врачу в сто, двести, пятьсот раз больше. Да и вообще, он согласен был расстаться со своими капиталами, лишь бы сейчас оказаться на борту самолета, который летит в Штаты.
Между тем врач достал скальпель и сделал надрез поперек круглого отверстия раны. К своему удивлению, Норд почти не почувствовал боли. Зато потом, когда врач, раздвинув ткани, залез пинцетом вглубь и нащупал застрявшую там пулю, все его тело пронзила жуткая боль.
Тихо, тихо, — успокоил его врач, — ничего страшного.
Он сильно дернул и вытащил из раны темный кусок металла. Внимательно осмотрев пулю, он бросил ее в никелированную кювету.
Ну вот, — сказал он через несколько минут, завязывая последний узелок на плотной повязке, — теперь будешь жить.
Норд встал и начал натягивать рубашку и пиджак.
Погоди, погоди, — врач снова усадил его на стул, — тебе нужно еще немного посидеть. Пока сыворотка не подействует.
Сколько сидеть?
Еще минут пять. Побудь пока здесь, а я сейчас вернусь.
И он поспешно вышел из процедурной. Норд услышал, как в замке повернулся ключ. Он почувствовал, как засосало под ложечкой. В сущности, он оказался под замком. И его свобода, и вообще жизнь зависит теперь от честности (или наоборот?) этого неизвестного врача. Не слишком-то твердая гарантия.
Норд решил, не дожидаясь возвращения врача, тихо улизнуть из комнаты. Но как? Дверь заперта, и хоть взломать ее можно было за пару минут, это могло привлечь внимание. Норд встал, подошел к окну. Третий этаж. Слишком высоко.
Тут он заметил еще одну дверь, видимо в боковую комнату. Подергал за ручку, и она, к счастью, открылась. Он на всякий случай взял со столика скальпель со следами собственной крови и вышел.