И тут Мила медленно сползла по стене.
Гриша наблюдал эту сцену, сидя на табуретке в прихожей. Внезапно из дальней комнаты выбежали два маленьких Резника и кинулись к отцу.
Папа, папа, а это бандиты? — спросил один из них без тени страха.
—Д-да... б-бандиты...
Между тем Ната не теряла контроль над ситуацией:
Эй, кретины, идите сюда. И принесите из кухни стакан воды.
Гангстеры немедленно кинулись к своей атаманше.
Она что-то знает, — сказала Ната, брызгая водой в лицо Миле. Потихоньку та пришла в себя.
Ну, миссис Резник, а теперь скажите мне, где книжка, — бодро спросила Ната.
Там. — Мила показала рукой в сторону кухни.
Ната сделала знак, и ее подручные, подхватив
Милу под локти, повели ее на кухню. Гриша тоже нашел в себе силы и двинулся туда же. Разумеется, на кухню отправились и дети, которым все это чрезвычайно нравилось.
Мила открыла маленькую дверцу под мойкой, где находилось мусорное ведро.
Вот. Вчера Давидик пришел домой с этой книжкой. Видимо, рылся в бардачке у отца. Он ее изрисовал фломастерами и оставил на столе. А сегодня младший, Яша, изорвал эту книжку на куски и еще сверху покакал. Гриша, я же тебе всегда говорила, не оставляй ценные вещи в машине!
В воздухе повисла мертвая тишина. Все смотрели на жалкие, изгаженные клочки бумаги в помойном ведре.
Ничего не поделаешь — ребенок, — сказала наконец Ната, — ну что, ребята, придется вам потрудиться. Чтобы все до одного обрывка собрали. Я потом сама их сожгу. А пока что я попрошу у миссис Резник бинты и йод.
И пока «ребята» выуживали из ведра вонючие обрывки, она перевязывала свою рану, как ни в чем не бывало беседуя с Милой о том о сем.
Когда бандиты ушли, муж и жена Резники долго сидели молча. А потом Гриша полез во внутренний карман и достал оттуда пачку долларов.
Вот, Мила. Твой муж опять принес домой много денег.
Гриша был очень рад, что все так хорошо закончилось...
28 сентября 1997 года
12 часов
Москва
Капли дождя падали на стекло и тут же превращались в длинные полоски. Они быстро росли с одного конца и укорачивались с другого. Таких полосок становилось все больше и больше, пока все окна большой черной «БМВ» последней модели не покрылись равномерным слоем дождевой воды. Шофер включил «дворники».
С каких ворот поедем, Дмитрий Алексеевич, с центральных или с уголка? — он чуть повернул голову к своему пассажиру.
Пассажир — большой, широкоплечий, круглолицый мужчина в строгом темном костюме и в отличном галстуке, сидел на заднем сиденье и рассеянно смотрел за окно. На коленях у него лежала раскрытая папка с несколькими документами на бланках, вверху которых красовался красный герб России.
Что? — переспросил он, как будто очнувшись от каких-то своих мыслей.
Я говорю, с каких ворот поедем?
С уголка, Коля, с уголка...
Уже остались далеко позади белые коробки Крылатского, промелькнули кунцевские перелески. Маши-
на мягко неслась по идеально ровному асфальту Рублевского шоссе, а потом и Кутузовского проспекта.
Ш-шшш, ш-шшш — шуршали «дворники». Пассажир «БМВ» сделал несколько пометок на полях документов, пару бумаг переложил вниз. В основном же он ставил краткие визы в верхних углах, подчеркивал их небрежной линией и рисовал длинный, размашистый, со многими закорючками и широкой петлей внизу автограф. Закончив с бумагами, он аккуратно закрыл колпачком толстенькую, похожую на сигару ручку, вжикнул «молнией» на папке и снова уставился в окно.
Между больших сталинских домов замаячила башенка Киевского вокзала. Потом слева показался во всей своей многострадальной красе «Белый дом». Машина ловко миновала мост и выскочила, мимо раскрытой книжки бывшего здания СЭВ, на Новый Арбат.
Ничто не мешало проезду машины, поскольку гаишники, завидев три разноцветные полосы на ее номере, давали «зеленую дорогу». А некоторые еще и отдавали честь, прикладывая руку с болтающимся на ней жезлом к белым каскам или промокшим даже под капюшонами фуражкам. Дождь уже лил вовсю.
И вот тут-то в теплом и сухом салоне «БМВ» зазвонил телефон. Шофер вопросительно глянул на пассажира через зеркало дальнего вида. Тот утвердительно кивнул.
Алло... Да... Кто спрашивает?.. Кто?.. Откуда?.. Из Нью-Йорка?..
Прежде спокойный и даже флегматичный пассажир вдруг встрепенулся, протянул руку и буквально выхватил трубку из руки шофера.
Да. Я слушаю.
Примерно с полминуты он прислушивался, только утвердительно кивая.
Это точно она?.. Я говорю, это была именно та книжка?