Быстро закончив работу, он пошел в большую комнату, где стоял телефон. Подняв трубку, он долго вспоминал телефон, но так и не вспомнил. Пришлось идти за телефонной книжкой.
Трубку долго не брали. Но Лева проявил терпение, и в конце концов с другого конца провода раздался женский голос:
Алло?
Инна, привет.
Привет... Кто это?
Ну ты что, не узнаешь? — обиделся Лева.
Нет...
Это же я, Лева.
A-а... Ну, привет.
Здравствуй, Инна. Что это у тебя такой голос серьезный?
Да так...
Не заболела?
Нет.
Может, случилось что?
Нет.
А может, тебя обидели? Ты только скажи! — не унимался Лева.
Все в порядке, Лева.
Ну хорошо... Слушай, а может, пойдем куда-нибудь?
Нет, Лева. Я не могу.
Почему?
У меня дела.
Какие дела?
Инна вздохнула.
Личные.
Личные?
Да
Ну, может, я тебя хотя бы на улице встречу и провожу? Очень тебя видеть хочу.
Зачем?
Ну-у. Как это — зачем? Соскучился.
Инна снова вздохнула.
Слушай, Лева, у меня теперь вряд ли будет время с тобой встретиться. Не обижайся.
А что случилось? — Лева чувствовал, как в нем нарастает раздражение.
Ничего. Просто я теперь буду занята.
Чем?
Ты знаешь, у меня действительно несчастье. Один мой знакомый попал в аварию.
Что?
Да, в аварию. И теперь лежит в больнице. Лева почесал в затылке. Неужели... Да нет, не может быть.
Кто это? —решил проверить он.
Ну-у, ты его знаешь. Это Павел Бородин.
Сомнений не осталось...
Этот твой хоккеист знаменитый?
Да. Только не надо с такой иронией.
Никакой иронии. Он сильно пострадал?
Нет. Не очень. Врачи сказали, через неделю встанет на ноги.
Ну вот видишь, — выдавил из себя Лева. — Ничего страшного. Давай по этому случаю куда- нибудь сходим. В «Метелицу», например. Ты была в «Метелице»?
Нет, Лева. Я никуда не пойду.
Не пойдешь?
Не пойду.
Лева разозлился не на шутку.
Значит все, да? Приехал из Америки благоверный, и Лева побоку? Да?
Ну о чем ты говоришь? Мы с тобой всего два раза и встретились. В ресторан ходили и в этот...
В «Ап энд даун».
Да. А Павел мой... ну в общем, я же тебе говорила, что я собираюсь за него замуж.
Твой Павел... — Лева от злости стал забывать слова, — он просто... мудак.
Ну, Лева, зачем же ты так говоришь? Это очень нехорошо. Он старше тебя.
Старше? Да он просто сынок по сравнению со мной. Подумаешь, шайбу по льду гоняет.
Инна рассмеялась в трубку, что еще больше разозлило Леву.
A-а, я понимаю. Он денег много заколачивает в своей Америке. Да?!
Лева, — терпеливо объясняла Инна, — деньги тут ни при чем. Просто я его люблю. Понимаешь?
«Люблю», — передразнил ее Лева, — знаю я вас, б-баб! Все вы... не буду говорить кто!
Ну ладно, Лева, — со смехом сказала Инна, — ты меня развеселил. А теперь иди и подумай над своим поведением. Взрослые люди так с женщинами не разговаривают. Особенно когда хотят куда-нибудь их пригласить.
Да я... да я... если хочешь знать, это я вчера устроил катастрофу на Ленинградке!
Лева зажал рот, как будто стараясь поймать эти ненароком вылетевшие слова. Но, в точном соответствии с известной поговоркой, это ему не удалось.
Хватит, Лева, — посерьезнела Инна, — ты уже начинаешь говорить глупости...
Окончание фразы ему услышать не удалось, потому что телефонная трубка вдруг вылетела у него из рук и шлепнулась на пол. Вслед за этим Лева почувствовал сильную оплеуху.
Ты что же это, мерзавец, делаешь, а?
Лева обернулся. Перед ним стояла Людка. Правая ее рука уже была занесена, чтобы нанести еще одну оплеуху — с другой стороны.
Болтун сраный!
Леве с трудом удалось увильнуть от удара.
Вчера весь магазин зря расстрелял, а теперь вообще нас в ментовку сдать хочешь?
С языка сорвалось, Люда, — виновато пролепетал Лева.
«Сорвалось», — бушевала Люда, — я вот сейчас тебе язык оторву. И яйца. Чтобы не болтал.
Несмотря на драматичность момента, Лева съязвил:
А яйца-то тут при чем?
Чтобы про всяких шалав раз и навсегда забыл, — назидательно сказала Людка, — и не трепался попусту.
Да ты не бойся. Она все равно мне не поверила. А я ей просто звонить не буду больше — и все. А мою фамилию она не знает.
А если у нее определитель номера?
Нет определителя.
Ну смотри, пацан, если ты нам дело завалишь... — угрожающе помахала прямо перед его носом кулаком Людка.