Павел катался часов до одиннадцати. Потом решил отправиться спать. Он пошел в раздевалку, снял коньки для фигурного катания, которые специально приобрел для таких случаев, постоял в душе и отправился наверх, в комнаты для ночлега. Они находились на третьем этаже, и, чтобы попасть туда, надо было пройти длинный коридор, в котором помещались административные кабинеты.
Здесь же был и кабинет Норда, который частенько сам присутствовал на тренировках. У Павла вообще сложилось такое впечатление, что хоккей для Норда — что-то вроде хобби. Ну, конечно, хобби, которое приносит немало денег... Как бы там ни было, на базе «Нью-Йорк вингз» оборудовали для Патрика Норда специальный кабинет.
Павел шел по коридору и вдруг с удивлением обнаружил, что дверь кабинета открыта и оттуда видна полоска света.
«Странно, — подумал Павел, — Норда сегодня вроде не было, а по вечерам ему здесь делать нечего. Может, охранники осматривают помещения?»
Когда он подошел поближе, из комнаты послышались голоса. Один из них Павел узнал сразу — это был низкий и бархатистый голос Патрика Норда. Второй был ему незнаком.
...некоторых игроков «Нью-Йорк вингз», и в первую очередь, Бородина, — услышал Павел конец фразы. Это было произнесено незнакомым голосом. Сначала Павел хотел пройти мимо, но потом упоминание его имени заинтересовало, и он решил послушать.
Ну разумеется, — голос Норда был какой-то раздраженный, — разумеется, Бородин. Это же лучший игрок HXJI.
Один из лучших, — поправил его неизвестный собеседник.
Это не меняет дело. Конечно, ваше... э-э... требование...Просьба, господин Норд. Просто просьба. Пока, во всяком случае.
Норд вздохнул. Это было слышно даже из коридора.
Ну ладно. Пусть будет просьба. Но вы должны понимать, что команда уже сумела зарекомендовать себя одной из лучших в HXJI. И теперь полным ходом идет к законной награде — Кубку Стэнли. Разве не так?
Я это прекрасно понимаю, — вставил неизвестный.
Тогда вы должны понимать и то, что разваливать команду в такой момент было бы... было бы... не совсем умно.
И с этим Согласен... Но все-таки я не об этом.
А о чем же?
Победа в чемпионате обещает вам и известным нам людям немалые деньги, не так ли?
Норд, видимо собираясь с мыслями, помолчал несколько секунд.
Да, это так. Но это не такие уж огромные суммы. Вы же понимаете, что налоги, содержание спортивной базы, наконец, оплата жалованья игрокам поглотит большую часть этих денег.
Незнакомец хохотнул:
Не надо, господин Норд. Нам известно о ваших доходах больше, чем вы думаете. Кстати, какие размеры доходов вы планируете в случае успеха на чемпионате вашей команды?
Норд помолчал, потом, как показалось Бородину, не очень охотно начал перечислять:
Н-ну, призовой фонд HXJI, доходы от рекламы, от сувенирной продукции, от выпуска плакатов, постеров и так далее... Конечно, окончательные цифры пока что прогнозировать рановато...
Ну а все-таки? — настаивал неизвестный.
Я думаю, порядка трехсот пятидесяти — четырехсот миллионов.
Бородин присвистнул. Про себя, конечно.
По нашим подсчетам, эти суммы несколько больше, — жестко сказал незнакомец.
Но...
Да-да. Как минимум вдвое больше. Причем значительная часть этих денег не будет облагаться налогами. А?
О чем вы говорите?
Ну-ну, Норд, перестаньте. Я уже сказал, что мы прекрасно информированы. И в том числе об уровне зарплаты спортсменов.
Я вас не понимаю.
Вот посмотрите, господин Норд.
Он зашелестел какими-то бумагами.
Эти бумаги хорошо вам известны. Во всяком случае, если не вам, то вашему бухгалтеру точно.
Что это? — голос Норда дрогнул.
А вы гляньте.
Некоторое время в тишине раздавался только шелест бумаги. Потом заговорил Норд:
Надо воздать должное вашему агентству. Ваши люди не зря получают зарплату.
Вы понимаете, что, если эти бумаги попадут... да куда угодно, хоть в налоговую службу США, вы погибнете.
Вы преувеличиваете.
Ничуть. И это вам хорошо известно.
У вас в руках только копии.
Не беда. Если мы сумели добыть копии, то сможем достать и оригиналы. Кстати, некоторые у нас уже есть. Хотя, для того чтобы налоговая служба начала расследование, достаточно и копий.
Норд молчал. И незнакомец продолжил: