Отогнав Кейт взмахом руки, я снова принялся развлекать своих инвесторов и коллег, но не раньше, чем приказал ей никогда не упоминать Джуд об ее услуге для меня. Дерзкая маленькая фурия не проявляла слабости или уязвимости, поэтому сломить ее в постели было намного веселее.
Несколько минут спустя я наблюдал, как они направляются к выходу, и, запрокинув голову, опрокинул еще один стакан, поняв, что не думал о Камилле весь вечер.
Острая боль пронзила мой живот, и я позволил себе истечь кровью, потому что заслужил это.
Потому что я был ублюдком, и все это знали.
Камилла.
Мама.
Матиас.
Лилия.
Джуд.
Кейт.
И все, кто когда-либо работал со мной.
«Воин» знал это, наши соки все еще были размазаны по его гладиаторскому сапогу.
Даже безмолвные стены художественной комнаты знали об этом, и пленка с камеры, на которую мы наступили и выбросили на дно мусорного бака комнаты безопасности.
Подпрыгивая на цыпочках, смотрю на запертую дверь кабинета Селиана.
Во рту у меня странный привкус счастья — не неприятный, но все равно удивительный. Я так привыкла волноваться обо всем, что забыла, каково это — просто жить. Но это утро началось с того, что папа отправился на свое экспериментальное лечение, схватив сумку с обедом и закусками, которые я приготовила для него. «Вечно беспокоишься, как и твоя мама», — сказал он, целуя меня в макушку, по пути к такси, ожидающему его внизу. Я тысячу раз спрашивала, уверен ли он, что они заплатили за перевозку, и он отвечал «да».
В этом не было никакого смысла, но я спустила все на тормозах. Это наполнило мое сердце надеждой еще до того, как я получила сообщение от Феникса.
Мой новый гетеросексуальный лучший друг-мужчина сообщил, что не может следовать за той ниточкой, о которой упоминал мне, потому что у него были дела со своим отцом. Я подумала, что это, должно быть, странно иметь Джеймса Таунли в качестве отца, но это было все, что знал Феникс. Он отправил мне детали, которые получил, и попросил взяться за дело и дать ему знать, как все прошло.
Селиан явился в свой офис ровно в девять часов, одетый в темно-синий шерстяной костюм-двойку и с обычным выражением лица «убирайся-на-хрен-с-моего-пути». Я уже начала привыкать к его виду. Смею сказать, что это заставило мои женские части покалывать и дать «пять» друг другу.
Я внутренне взвизгнула, когда он появился. Селиан сунул руку в карман и достал ключ, отпирая дверь.
— Чем могу помочь? — сухо спросил он.
— Я ждала тебя. — Я хлопнула в ладоши.
Первое краткое собрание участников шоу обычно начиналось в десять часов. Я не могла ждать целый час, чтобы рассказать ему о зацепке, которую только что подтвердила по телефону, а Кейт и Джессики все еще не было в офисе.
Мужчина толкнул дверь с пустым выражением лица. Я последовала за ним и, плюхнувшись на сиденье перед ним, открыла Киплинга — свою записную книжку.
— Я не могу трахнуть тебя здесь, — сказал Селиан, бросая телефон на стол и снимая пиджак.
Я вскинула голову, моя челюсть отвисла.
Селиан бросил в рот две мятные жвачки и сделал глоток кофе, повторяя утреннюю рутину.
— Но, если хочешь, чтобы тебя сегодня поимели, приходи после работы. И не здесь, разумеется.
Кивнула, делая вид, что обдумываю его слова. Я действительно хотела снова заняться сексом с Селианом. Мы были так же хороши в спальне, как и плохи друг для друга вне ее. Но для него было совершенно нелепо предполагать, что я здесь именно по этой причине.
— Вот что я тебе скажу — расскажу, зачем я здесь на самом деле, ты извинишься за то, что вел себя как осел, и мы оба сможем жить дальше. Идет?
Селиан сел прямо.
— Ладно, маленькая попрыгунья, давай посмотрим, что у тебя есть.
Я закатила глаза и подтолкнула свой блокнот к нему, говоря быстро.
— Феникс написал мне сегодня рано утром. У него есть огромная зацепка, но нет времени гоняться за ней. Речь идет о…
— Прекрати тусоваться с Фениксом, — прервал он мои слова.
Я захлопнула рот, нахмурившись.
«Что?»
— Прошу прощения?
— Ты извиняешься, потому что не знала, какой он придурок. Но теперь, когда ты полностью информирована, брось его. Он плохая новость.
— А ты хорошая? — фыркнула я.
— Я лучшая гребаная новость уже два года подряд, и цифры рейтингов это подтверждают.
Хорошо. Ну, я действительно как бы сама шагнула в это.
Покачала головой.
— Ты не можешь указывать мне, что делать, и ты тратишь время на разговоры о Фениксе, когда у нас есть огромная зацепка, за которой нужно следовать, — буркнула я, щелкая пальцами перед его довольно веселым лицом.
Селиан скривил губы в безжалостной ухмылке.
— Продолжай.
— Сегодня вечером президент «Траст Стейт» Арни Хэммонд собирается объявить, что уходит со своего поста. — Я выхватила у него Киплинга, торопливо перелистывая его. «Траст Стейт» — одна из крупнейших страховых компаний в стране. — Пока об этом мало кто знает, и это только предположения. Однако, это происходит, и причина довольно скандальная. Помнишь, как тридцать лет назад «Траст Стейт» подало огромный иск против Германии?
— Они представляли выживших в Холокосте, которые не имели права на компенсацию. И их семьи. — Селиан кивнул, наконец-то сосредоточившись на том, что имело значение. — Это была огромная сделка. После которой они получили много внимания и новых клиентов.
— Ну, очевидно, Хэммонд прикарманил большую часть этих денег, и внутреннее расследование раскопало это. — Облизнула губы, чувствуя, как каждая клеточка моего тела танцует от возбуждения. — Я связалась с источником, который дал мне Феникс. Он занимает высокое положение в пищевой цепочке страховой компании. Я собираюсь встретиться с ним сегодня днем.
— Он готов дать интервью? — Брови Селиана подскочили до линии волос.
— Да, но хочет остаться неизвестным.
Селиан нахмурился.
— К черту это. Безликий источник подобен распутной шлюхе.
— Спасибо за аналогию. Иначе он потеряет работу.
— Не обязательно. Я иду с тобой, — сказал Селиан.
— Нет, спасибо.
— Это было не предложение, Джудит. Ты хороша, но все еще учишься. Я ветеран. И речь идет не о том, чтобы погладить твое драгоценное маленькое эго. Речь о том, чтобы забить лучший сюжет, который мы можем получить, и дать его нашим зрителям раньше всех. В команде нет «я».
Я проворчала, хотя знала, что он прав.
Селиан ухмыльнулся.
— Раздражающе очаровательна. Очень заманчиво позволить тебе отсосать мой член прямо здесь, в офисе.
Я закатила глаза, встала, собрала свои вещи и вышла.
— И очень вкусная, — крикнул он мне в спину.
Не обернулась, но остановилась в дверях и улыбнулась про себя.
Мой источник, Финн Сэмсон, опаздывал.
Мы сидели в кошерной закусочной на боковой улочке, пересекающей Канал-стрит. По комнате плыл запах нафталиновых шариков и черствого хлеба. Селиан заказал кофе и крекеры, потому что не мог вынести вони. Он получил только одну из двух своих просьб. Хорошо, что это место было мертвым, но все еще дружественной территорией. Эта встреча была слишком деликатной для «Старбакса».
Постукивая пальцами по столу, я прикусила нижнюю губу и огляделась. Селиан тупо уставился на меня, и вместо того, чтобы чувствовать себя неловко, я впитывала его внимание, как хорошее вино.
Часть меня была смущена тем, что Сэмсон еще не появился. Я знала, что Селиан нетерпелив. И это заставило меня захотеть его отвлечь. Я в тысячный раз постучала по своей стороне стола.
Мужчина посмотрел под стол на мои конверсы. Оранжевые.
— Возбуждение, чувственность и тепло, — прокомментировал он. — Даже ты знаешь, что я собираюсь трахнуть тебя сегодня.
Я закатила глаза.
— Можно тебя кое о чем спросить?
— Ты явно только что это сделала. Если бы это было двадцать вопросов, у тебя уже был бы минус один.
Сделав вид, что рассматриваю свои ногти, одновременно показывая ему средний палец. Это заставило его усмехнуться, и звук его голоса заплясал у меня в животе.
«Ты уверена насчет любви, мам? Потому что, если мы просчитались, у меня большие неприятности».
— Продолжай, Хамфри.
— Что случилось год назад? Грейсон сказал, что случилось нечто такое, что заставило вас, ребята, сослать «Кутюр» на другой этаж. Я знаю, что это примерно в то же время, как ты и твоя невеста…
Селиан на секунду застыл на месте, затем расслабился, закинув руку на спинку стула.
— Моя сестра умерла.
Мой взгляд встретился с его через стол. Я хотела взять его за руку и утешить, но мужчина не выглядел так, будто нуждался в утешении. Он произнес это методично, словно пересказывал чужую историю.
— Она была главным редактором «Кутюр». Руководила Гэри и Эйвой.
— Грейсоном, — поправил я.
— Как скажешь. После того, что случилось, мы с Матиасом не могли смотреть на них, не вспоминая…
— О ней, — закончила я за него.
Селиан кивнул, отхлебнул кофе и посмотрел на тихую улицу. Пожилая азиатка присела на корточки, чтобы погладить еще более старую собаку. Её владелец раздраженно улыбнулся женщине, но продолжал писать сообщения рукой, которая не держала поводок. Мир вдруг показался таким холодным, и обнять Селиана превратилось в физическую потребность — скорее в необходимость, чем в акт привязанности.
— Это была моя вина, — он откашлялся и перевернул запястье, чтобы проверить свой «Ролекс».
Я никогда раньше не видела его таким — открывающимся и в то же время полностью закрытым. Его взгляд блуждал где угодно, только не на мне, но остальная часть лица была напряженной и твердой.
Он не хотел сломаться.
Но что-то мне подсказывало, что эта версия его, которую я знала, уже была сломленной.
— Как? — прошептала я, пытаясь уговорить его взглядом, который он даже не мог встретить.
— Вот почему всё вокруг — гребаный бардак, Джудит. Это моя вина. Достаточно сказать, что я убил ее — так же, как убил отношения моих родителей. А потом дело дошло до всего этого, потому что мой отец, наконец, решил, что с него хватит, и отомстил — сунув член в рот моей невесты через три дня после похорон. Очевидно, все, что требовалось, чтобы уложить мою невесту в постель — это уик-энд в Париже и сломленный жених, который не хотел ее трахать, потому что был слишком подавлен, чтобы соскрести себя с кровати в те выходные.