Я ввожу кончик своего члена в ее задницу. Я продвигаюсь на несколько дюймов внутрь и покачиваю кончиком своего члена в ее заднице, дроча основание своего члена. Знать, что мой член — это единственное, когда-либо было в этой узкой дырочке, это слишком для меня.
Я сильнее толкаюсь в нее и полностью выхожу из ее дырочки, пока она не остается растянутой с каждым моим толчком. Когда я чувствую, что мои яйца напрягаются, я засовываю свой член в ее киску. Дроча основание моего члена, пока я полностью не разрядил в нее вторую порцию. Я выхожу и смотрю, как немного моей спермы стекает в ее открытую попку, прежде чем она снова закрывается. Я засовываю три пальца в ее киску, надеясь протолкнуть их ближе к ее лону. Подушки делают свое дело, удерживая ее наклоненной вверх.
Я смотрю на ее лицо, а она все еще не’пошевелилась. Мои пальцы скользят по ее грязной киске. Я втираю свою сперму в ее киску, которая выглядит прелестного розового оттенка после того, как я ее потрепал.
Сегодня вечером я могу залить еще несколько порций в ее киску. Ей не нужно бодрствовать.
Глава 10
Джиа
Как только я проснулась, я почувствовала себя дезориентированной. Во рту отвратительное ощущение. Когда я не могу открыть глаза, волна головокружения накрывает меня, когда я пытаюсь снять эту штуку с головы. Я стону, когда на меня накатывает тошнота.
Я останавливаюсь, пытаясь взять себя в руки. Внезапно с моих глаз снимают пелену, и я тут же закрываю глаза. Свет слишком болезненный.
— Джиа? Джиа, не засыпай. Ко мне уже едет врач.
Моя нога начинает дергаться и трястись. Я вытягиваю руки, чтобы дотронуться до своей ноги. Почему мои руки не слушаются? Они мертвы?
— У меня отнялись руки? — хриплю и причмокиваю губами.
Во рту тоже ощущение смерти.
— Воды?
От холодной воды меня бросает в дрожь, но я не прекращаю пить. Я чувствую, как на меня набрасывают толстые одеяла. Я немедленно снова засыпаю, игнорируя раздражающий голос, говорящий мне не спать.
◆◆◆
Когда я снова проснулась, я чувствовала себя намного лучше и хорошо отдохнувшей. Что-то касается моих губ, я приоткрываю один глаз и вижу перед собой размытое изображение человека.
— Очки. — прохрипела я.
Я почувствовала, как кто-то надел мне на лицо очки.
Роман.
Я растерянно моргаю, пока не вспоминаю, что произошло. Я пытаюсь сесть, но мои запястья связаны.
— У тебя была реакция на хлороформ.
— Которой бы не было, не запихай ты мне его в рот.
— Если бы ты приняла мое предложение о работе, мне бы не пришлось это делать.
— Развяжи мне запястья, ты, сумасшедший. Я не буду принимать от тебя никаких предложений о работе.
— Вот, выпей это.
Я смотрю на него и думаю, какой идиоткой он, должно быть, меня считает.
— Я больше не приму никаких наркотиков.
— Это протеиновый напиток.
— Развяжи меня.
— Нет.
— Я не понимаю. Зачем ты это делаешь? — спросила я, избегая соломинки.
Он продолжал тянуться к моему рту.
— Ты послала сообщение не тому человеку, Джиа. Я глава преступного синдиката в Лондоне.
У меня от шока отвисла челюсть, и он быстро сунул соломинку мне в рот.
Я стону и пытаюсь вытолкнуть ее языком. Когда я качаю головой, меня охватывает головокружение, я закрываю глаза и кладу голову на подушку. Слишком уставшая, чтобы бороться.
— Просто выпей это, Джиа. Ты ничего не ела и не пила со вчерашнего вечера.
Я приоткрываю один глаз, прежде чем открыть другой. На нем черная футболка и серые спортивные штаны. Его темные волосы и карие глаза указывают на то, что он, возможно, итальянец.
Вспоминая все сообщения, которые он присылал мне о своих дурацких способностях, я не думаю, что он лгал.
— Что такое преступный синдикат? Ты являеешься частью мафии? — спросила я, пытаясь отвлечься от дурацких мыслей, но из-за соломинки, застрявшей у меня во рту, слова прозвучали невнятно.
— Выпей все это, и я отвечу на твои вопросы. — сказал он с легкой улыбкой на лице.
Я не сводила с него глаз и выпила напиток, надеясь, что в нем нет наркотиков. Он не сводил с меня глаз. Чем больше я смотрела на него, тем больше нервничала.
Он собирался убить меня?
Я огляделс комнату. Это была большая спальня. Мои глаза расширились при виде металлической решетки на окне.
Он усмехнулся, снова привлекая мое внимание к себе.
— Тебе не сбежать, моя маленькая ботанша. Никогда.