Жессика. Нет.
Уго стонет.
Ольга. Ему плохо. Вы не должны давать ему пить.
Жессика. Ему было бы еще хуже от осколка вашей бомбы. (Пауза.) Жаль, что он не на вас женился; ему бы подошла умная жена. Он бы сидел дома и гладил ваши комбинации, вы бы в это время бросали бомбы, и мы все были бы счастливы. (Смотрит на нее.) Я вас себе представляла долговязой и костлявой.
Ольга. И усатой?
Жессика. Без усов, но с бородавкой под носом. Он всегда бывал такой серьезный, когда возвращался от вас. И говорил: «Мы обсуждали политические вопросы».
Ольга. С вами он их, конечно, не обсуждал.
Жессика. Сами понимаете, он не для того на мне женился. (Пауза.) Вы ведь в него влюблены?
Ольга. При чем тут любовь? Вы начитались романов.
Жессика. Нужно же чем-то заниматься, если не политикой.
Ольга. Будьте уверены, женщины умные о любви не думают. У нас и без того забот много.
Жессика. А я, значит, думаю?
Ольга. Как и все женщины, живущие сердцем.
Жессика. Я согласна с этим определением. Мне больше нравится жить сердцем, чем рассудком, как вы.
Ольга. Бедный Уго!
Жессика. Да, бедняга Уго! Как вы, должно быть, меня презираете, мадам?
Ольга. Я? Мне некогда терять время по пустякам. (Пауза.) Разбудите его. Мне надо с ним поговорить.
Жессика(подходит к постели и трясет Уго). Уго! Уго! К тебе пришли.
Уго. А? (Садится) Ольга! Ты пришла! Как я рад - ты должна мне помочь. Господи, голова раскалывается. Где это мы? Я так рад, что ты пришла. Послушай, что-то плохое произошло. Даже ты мне не поможешь. Теперь уже не поможешь. Ведь это ты бросила бомбу?
Ольга. Я.
Уго. Почему вы не доверились мне?
Ольга. Уго, через четверть часа один из товарищей перебросит веревку через стену и мне нужно будет уйти. Я спешу, и ты должен меня выслушать.
Уго. Почему вы мне не доверились?
Ольга. Жессика, дайте мне стакан и графин.
Жессика дает ей стакан и графин. Ольга наливает воду в стакан и выплескивает ее в лицо Уго.
Уго. Уф!
Ольга. Ты меня слушаешь?
Уго. Слушаю. (Вытирает лицо.) Как башка трещит! Вода в графине осталась?
Жессика. Да.
Уго. Налей мне, пожалуйста. (Жессика протягивает ему стакан воды, он пьет.) Что наши обо мне думают?
Ольга. Что ты предатель.
Уго. Ничего себе!
Ольга. Ты не можешь больше терять ни одного дня. Дело надо сделать до завтрашнего вечера.
Уго. Не надо было тебе бросать бомбу.
Ольга. Уго, ты взялся выполнить трудное дело, причем захотел сделать его в одиночку. Я первая тебе поверила, хоть и была сотня причин этого не делать, и заставила поверить других. Однако мы не бойскауты и партия не для того существует, чтобы помогать тебе показывать свое геройство. Есть определенное дело, и оно должно быть сделано, все равно кем. Если через двадцать четыре часа ты не завершишь работу, пришлем кого-нибудь другого.
Уго. Если меня кем-нибудь заменят, я уйду из партии.
Ольга. Как ты себе это представляешь? Ты думаешь, что можно выйти из партии? Идет война, Уго, и товарищи не шутят. Из партии уходят только вперед ногами.
Уго. Смерти я не боюсь.
Ольга. Смерть - чепуха. Но глупо умереть ни за что ни про что. Дать себя укокошить как стукача - да что там стукача!- еще хуже, как дурачка, от которого решили избавиться, чтобы он не наделал глупостей. Ты этого хочешь? Об этом ты мечтал, когда впервые пришел ко мне и был такой счастливый и гордый? Ну, скажите же ему! Если вы его хоть немного любите, вы не можете хотеть, чтобы его пристукнули как собаку.
Жессика. Вам прекрасно известно, мадам, что я ничего не смыслю в политике.
Ольга. Что ты решил?
Уго. Не надо было тебе бросать бомбу.
Ольга. Что ты решил?
Уго. Завтра узнаете.
Ольга. Хорошо. Прощай, Уго.
Уго. Прощай, Ольга.
Жессика. Всего доброго, мадам.
Ольга. Погасите свет. Меня не должны увидеть.
СЦЕНА II
Уго, Жессика.
Жессика. Можно включить свет?
Уго. Подожди. Может, ей придется вернуться.
Ждут, не зажигая света.
Жессика. Можно приоткрыть ставни и посмотреть.
Уго. Нельзя.
Пауза.
Жессика. Ты огорчен? (Уго не отвечает.) Отвечай, пока темно.
Уго. Голова болит, вот и все. (Пауза.) Недорого стоит доверие, раз оно за неделю улетучивается.
Жессика. Действительно, недорого.
Уго. Как же жить, если никто тебе не доверяет?
Жессика. Мне вот никто никогда не доверял, и ты меньше всех. Но я, как видишь, жива.
Уго. Она одна верила в меня.
Жессика. Уго...
Уго. Только она ты ведь знаешь. (Пауза.) Теперь она в безопасности. Можно зажечь свет. (Зажигает свет. Жессика резко отворачивается.) Что такое?
Жессика. Не хочу на тебя смотреть при свете.
Уго. Погасить?
Жессика. Нет. (Подходит к нему.) Ты? Ты убьешь человека?
Уго. Я не знаю.
Жессика. Покажи револьвер.
Уго. Зачем?
Жессика. Хочу посмотреть, как он выглядит.
Уго. Ты же его полдня таскала с собой.
Жессика. Тогда он был игрушкой.
Уго(протягивая ей револьвер). Только осторожно.
Жессика. Хорошо. (Смотрит на него.) Смешно.
Уго. Что смешно?
Жессика. Теперь я его боюсь. Возьми. (Пауза.) Ты убьешь человека. (Уго смеется.) Почему ты смеешься?
Уго. Вот ты и поверила. Правда, поверила?
Жессика. Да.
Уго. Нашла время, больше никто не верит. (Пауза.) Неделю тому назад мне бы это, может, и помогло...
Жессика. Я не виновата - я верю только в то, что вижу. Еще сегодня утром я не могла поверить, что он умрет. (Пауза.) Когда я вошла сегодня в кабинет и увидела того типа, у которого шла кровь, я поняла, что вы все мертвецы. Хёдерер - мертвец, у него налицо написано. Если ты его не убьешь, они пришлют кого-нибудь другого.
Уго. Я убью. (Пауза.) Противно было смотреть, как у того типа текла кровь, так ведь?
Жессика. Да, противно.
Уго. И у Хёдерера кровь польется.
Жессика. Замолчи.
Уго. Он будет валяться на полу, как дурак, и из него потечет кровь.
Жессика(медленно и низким голосом). Замолчи же.
Уго. Она бросила бомбу в стену. Чем тут гордиться, ведь нас она не видела. Кто хочешь совершит убийство, если ему не придется смотреть на дело рук своих. Я готов был выстрелить. Там, в кабинете, я смотрел им в лицо, а по ее вине все провалилось.
Жессика. Ты и вправду был готов выстрелить?
Уго. Я держал палец на спусковом крючке.
Жессика. И собирался стрелять! Ты уверен, что смог бы?
Уго. Я... мне повезло, я разозлился. Конечно, я бы смог. А теперь все надо начинать сначала. (Смеется.) Слыхала, они меня считают предателем. Хорошо им - решают, что человек должен умереть, вычеркивают его из жизни пристойно и элегантно. Здесь смерть превращается в грязную работу. Бойня-то здесь. (Пауза.) Он пьет, курит, рассказывает мне о партии, строит планы, а я думаю о том, что он скоро будет трупом. Как гнусно!